Нат медленно поворачивается ко мне, изучая мое лицо.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? Ты накурилась что ли?
Я шлепаю хлеб на бутерброд.
— Ты такой тугодум. Я реально не могу поверить, что ты этого еще не знаешь. Конечно, и я не должна была знать, но кое-что разнюхала и выяснила, потому что мне не все равно. — Я свирепо смотрю на нее. — Неужели тебе все равно?
Нат удивленно поднимает брови, и они почти касаются линии роста волос, прежде чем кричит в ванную:
— Эш, детка, думаю, нам нужно отвезти Елену в больницу или типа того.
— Она истекает кровью? — спрашивает он.
Нат осматривает меня с головы до ног.
— Нет, но она говорит как сумасшедшая.
— Она и есть сумасшедшая, — ворчит он.
Я сердито смотрю на дверь ванной.
— Сам такой!
Нат хихикает, прежде чем спросить:
— О чем ты говоришь, Лена?
Я издаю звук раздражения.
— О Нине. — Судя по лицу Нат, она явно не понимает, о чем я говорю. Я закатываю глаза, раскидываю руки в стороны и бум. — Она лесбиянка!
Нат недоверчиво округляет глаза за мгновение до того, как разражается смехом. Она смеется, смеется, кашляет, потом смеется еще громче. Но я не смеюсь. Смотрю на нее хмурым взглядом, и ее смех медленно затихает.
— Ты ведь шутишь, да? — через мгновение бормочет она. — Не шутишь? — Нат невесело усмехается. — С чего ты решила, что она лесбиянка?
Я смотрю ей в глаза.
— Потому что у нее есть девушка.
Нат снова комично округляет глаза, а потом вскакивает с дивана и вышагивает туда-сюда, явно потрясенная.
— Девушка? Какого хрена? Откуда ты это знаешь?
Я склоняю голову набок.
— Как уже сказала, я провела расследование.
Она поворачивается ко мне лицом, уперев руки в бока, и выглядит такой обиженной, какой я ее еще никогда не видела.
— И она скрывала это от меня? Как будто мне плевать, что она предпочитает киски вместо членов? Зачем ей это скрывать?
Прислонившись бедром к стойке, я поджимаю губы.
— Думаю, она это скрывала из-за мамы и папы.
Нат смотрит на меня с решимостью, но ее голос звучит тихо и неуверенно:
— Маме с папой все равно. Они любят ее. Они любят всех нас.
Мои мама и папа родом из Восточной Европы, одного из немногих мест в мире, которое все еще до смешного гомофобно. Я люблю своих родителей, но в этом вопросе не уверена, что они поймут и примут эту информацию. Я поднимаю бровь.
— Ты так уверена, что поставишь на это деньги?
В этот момент Эш выходит из ванной, вытирая руки о тряпку.
— Готово. А теперь накорми меня, женщина.
Улыбаясь, я протягиваю ему тарелку.
— Спасибо тебе, лучший зять на свете.
Откусив от бутерброда, он поднимает его в воздух в знак благодарности и дергает подбородком в мою сторону, но Нат стоит, выглядя все более смущенной с каждой минутой. Она поворачивается к Эшу.
— Ты знал об этом?
Он сглатывает, прежде чем почесать лоб.
— Что Нина лесбиянка? — Он кивает, ничего не замечая. — Да. И что?
Ох, Эш. Неужели тебя никто ничему не учил о женщинах? Отрицать, отрицать, отрицать!
Нат с притворным спокойствием поворачивается к мужу.
— А ты не думал, что мне следует об этом знать?
Усевшись на диван, он достает пакет с чипсами и запихивает их себе в рот, а потом бормочет:
— Если бы она хотела, чтобы ты знала, она бы тебе сказала, детка.
Лицо Нат приобретает неприятный оттенок злобы, она лезет в задний карман, достает мобильник, нажимает несколько кнопок, а затем подносит телефон к уху. Я шоке распахиваю глаза.
Ой-ой.
Через несколько секунд она кричит в трубку:
— Тебе нравятся женщины, и ты ничего мне об этом не говорила?
Пока Нат продолжает бросать в Нину причудливые оскорбления при помощи средств связи, Эш смеется надо мной.
— Ты вляпалась по-крупному.
Я вздрагиваю. Черт. Потянувшись к своему мобильнику, быстро набираю сообщение, надеясь, что она не разозлится.
Я: Гм... сюрприз?
Мгновение спустя мой дисплей загорается, и я скисаю.
Нина: Ты труп.
Нат шагает, оживленно размахивая руками.
— ...потому что, эй, я знаю лесбиянок! И совершенно спокойно отношусь к лесбиянкам! Что меня не устраивает, так это то, что моя сестра-лесбиянка скрывает от меня свою сексуальную ориентацию, как будто я чертова анти-лесбиянка! — Она замолкает, останавливаясь на месте, прислушиваясь, потом ее брови угрожающе хмурятся, и она стреляет в ответ: — Это нормальное слово! Погугли!