Или, по крайней мере, притворяюсь, что это так.
Макс
Бедняжка Елена.
Она выглядела не очень хорошо. Я имею в виду, она выглядела красиво, но казалась немного не в себе. Даже слепой мог бы увидеть, насколько девушка хорошенькая. Густые каштановые волосы почти касались ее талии. Ярко-зеленые глаза, которые даже ярче, чем у Нат, и длинные черные ресницы, делающее ее глаза огромными. Дерзкие сиськи, и лучше всего…
Задница.
Черт бы меня побрал прямо сейчас.
Девушка чувствует себя дерьмово, а я смотрю на ее упругий круглый персик. Я плохой, очень плохой человек.
Теперь, когда я думаю об этом, «хорошенькая» — недостаточно сильное слово для нее. «Ошеломляющая» может быть достаточно близко, но даже это звучит слишком плоско, чтобы использовать для кого-то, кто окружен светом. Она буквально светится, когда улыбается. Что заставляет меня задуматься, почему я никогда не замечал ее раньше.
Пиццу доставляют вскоре после ее ухода, и мне нужно пиво.
— Пиво? – кричу я.
Все парни поднимают руки. Я иду на кухню, где Нат готовит салат к пицце. Открываю холодильник и достаю четыре бутылки пива. Когда выпрямляюсь, говорю ей:
— Схожу в соседнюю квартиру, узнаю, не хочет ли Елена кусочек.
Нат напрягается и долго молчит. Наконец она произносит:
— Думаю, не стоит.
Я пожимаю плечами.
— Почему? Она твоя сестра. И она не очень хорошо себя чувствует. — Я делаю паузу, прежде чем добавить: — Она классная.
Она издает сдавленный звук, прежде чем попытаться связать слова вместе.
— Ну, просто она... э-э... она, ну... — она съеживается, прежде чем объяснить очень-очень медленно, — она не самая большая твоя поклонница, Макс.
Воздух со свистом вырывается из моего рта. Я не понимаю. Такого со мной еще никогда не случалось. Моргаю, глядя на нее, прежде чем спросить:
— Что?
Нат продолжает возиться на кухне.
— Сама в шоке. Это очень странно. Иногда я не могу поверить, что мы родственники.
Я все еще в шоке.
— Но почему? — в замешательстве спрашиваю я.
Она пожимает плечом.
— Ну, она говорит, что ты все время флиртуешь.
Какого черта?
— Я холостяк! Мне позволено флиртовать! — бормочу я, защищаясь.
— Кому ты это рассказываешь.
У меня отвисает челюсть. Я не могу понять, что мне говорят.
— Тогда почему?
Нат поворачивается и подходит ко мне с выражением сочувствия на лице.
— Иногда люди не любят других людей, и им не нужна причина. Так случается, дорогой.
Теперь мне просто грустно.
— Но меня все любят. Я очаровашка.
Она притягивает мое лицо к себе и целует в лоб.
— Если это что-то значит, я думаю, что ты самый лучший после нарезанного хлеба.
Я стараюсь не дуться, но это трудно. Очень трудно.
— Почему я ей не нравлюсь? Она мне нравится.
— Оставь все как есть. Не заморачивайся.
— Ни за что! — Решимость пульсирует в моих венах. — Теперь остается только одно.
Нат подозрительно смотрит на меня.
— Я почти боюсь спрашивать.
Шагаю к двери.
— Я собираюсь подружиться с ней.
— Ничего не выйдет, Макс. Ты не можешь заставить ее! — кричит Нат мне вслед.
— Увидишь!
Вызов принят.
ГЛАВА 7
Макс
Прежде чем уйти, беру свою тарелку с пиццей. Честно говоря, немного взбешен, что приходится доказывать, что я хороший парень какой-то цыпочке, которую даже не знаю.
По крайней мере, думаю, что я хороший парень.
Мой желудок скручивается в узел.
Отлично. Теперь она заставляет тебя сомневаться в себе. Ну и стерва.
Эй, мозг. Не смей так о ней говорить. Мне бы не хотелось надрать тебе задницу.
Мой мозг улыбается и одобрительно кивает.
Видите? Хороший парень.
Знание того, что кто-то не любит тебя по такой глупой причине, полный отстой. Но это заставляет меня задуматься, не был ли ее бывший парень-придурок любителем пофлиртовать, тем, кто очаровывал других женщин перед ней. Качаю головой при мысли о желании сломать нос несуществующему бывшему бойфренду Елены. Тот, у кого есть такая женщина, ни за что не рискнет потерять ее из-за такой дурости.
Это не имеет значения. Я полон решимости завоевать расположение девушки. Помяните мое слово, мы будем друзьями. Если бы только мог заставить ее увидеть, какой я отличный парень…
Стоя перед ее дверью, держу тарелку в одной руке и поднимаю другую, чтобы постучать. Через несколько секунд Елена открывает дверь, одетая в самую уродливую темно-синюю фланелевую пижаму, которую когда-либо видел. Понятия не имею, как ей удается выглядеть в ней так сексуально. Ее волосы собраны в беспорядочный узел на макушке, и я улыбаюсь тому, как очаровательно она выглядит.