— Итак, у тебя две сестры. Одна — та громкоголосая брюнетка вон там, а другая — парикмахерша дома. Оба твоих родителя все еще живы и здоровы, и по прошествии двадцати пяти лет они все еще вместе. — Он щурится. — Все правильно?
Я киваю с улыбкой на губах.
— Ну, а моя семья на самом деле состоит только из двух человек, — говорит он. — Только я и мой брат Трент. Оба наших родителя умерли. Папа — когда Трент был ребенком, и мама — в прошлом году. — Как раз когда я собираюсь выразить свои соболезнования, он бормочет: — Ты действительно не шутила, когда сказала, что вы, ребята, как семья.
Поигрывая соломинкой в бокале, тепло ему улыбаюсь.
— До недавнего времени я не была членом этой семьи. Тина и моя сестра были, так что думаю, когда они сказали парням, что я собираюсь жить здесь, — пожимаю плечами, — они просто включили меня в свой круг.
Джеймс отвечает мне, но смотрит в сторону кабинки, заполненной смеющимися женщинами и их мужчинами.
— Должно быть, приятно. — Я тоже перевожу взгляд в сторону кабинки и улыбаюсь, глядя на зрелище, которое они представляют. Он добавляет: — Быть включенным, как ты.
Я снова поворачиваюсь к нему.
— Могу я быть откровенной? — Он кивает, поднося пиво ко рту. — Это просто ох*ренно.
Джеймс давится пивом, а я смеюсь.
Он стучит себя в грудь сжатым кулаком и хрипит:
— Матершинница. — Затем поднимает вверх большой палец. — Мило.
Все еще смеясь, съеживаюсь от самой себя. С кем, черт возьми, я думала, пью?
— Мне очень жаль. Кажется, произвожу не самое лучшее первое впечатление, хотя должна стараться. Думаю... ты заставляешь меня чувствовать, что я могу говорить с тобой свободно, понимаешь? — Смотрю на стол. Мои щеки пылают, когда бормочу: — Я уже чувствую себя очень комфортно с тобой.
Теплая рука накрывает мою. Я поднимаю взгляд на Джеймса.
— Это чувство взаимно, — признается Джеймс. — И что касается меня, то пока мы не работаем, ты можешь ругаться, как чертов матрос, и лить ром себе в глотку. Я не против.
С глазами, полными благоговения, признаюсь:
— Кажется, я только что немного влюбилась в тебя.
Он учтиво откидывается назад в кабинке и стреляет в меня из пальцевого пистолета.
— Такое случается.
Не смогла бы стереть с лица эту чертову улыбку, даже если бы захотела. Но я не хочу.
Думаю, что работать с Джеймсом Уиттэкером будет приятно.
Maкс
Меня будит звук вибрации телефона. Я кошусь на часы. Четырнадцать минут второго утра. Какого хрена? Открываю сообщение, отправленное Ником.
Ник: Не то чтобы тебя это волновало или что-то еще.
Открываю вложенное фото. Волосы у меня на затылке встают дыбом. Ну, она явно не теряет времени даром. Елена, похожая на ангела, наклоняется над кабинкой и смеется. Ее рука покоится на предплечье мужчины. Он улыбается ей, глядя на нее так, словно она самая красивая девушка в мире.
Подождите-ка. Это…?
Мои внутренности скручивает в узел то, во что я отказываюсь верить — ревность. Это Уит, физиотерапевт Сиси, и Елена смотрит на него, как на Бога. У меня болит в груди.
Я быстро набираю ответ.
Я: Рад, что ей весело.
Выключаю телефон и пытаюсь снова заснуть, но сон не приходит. Вместо этого задаюсь вопросом, что нужно сделать, чтобы заставить зеленоглазую дьяволицу улыбнуться так мне.
Елена
Уже почти два часа ночи, и теперь, когда Джеймс ушел, я возвращаюсь в кабинку ко всем остальным. Как только оказываюсь на расстоянии слышимости, моя сестра кричит:
— Так насколько же большой у него член?
Я стреляю в нее убийственным взглядом.
— Закрой свой рот, шлюшка. Он джентльмен.
Она ухмыляется:
— Значит, ты пыталась, а он строил из себя невинность?
— Ты пыталась замутить с Уитом? — с любопытством вмешивается Ник.
Я машу рукой в его сторону, чтобы он заткнулся, и возвращаюсь к препирательствам с моей сестрой.
— Нет, тупица. Он мой босс. Я бы ничего не сделала со своим боссом. Это просто глупо. — Нат сужает на меня глаза, а я тычу в нее пальцем. — Думать об этом — совсем не то же самое, что делать!
Она хихикает.
— Ты облажалась. Запала на своего босса. А то, как он смотрел на тебя всю ночь... — Она обмахивается рукой. — Срань господня. Точно говорю — это не закончится хорошо.
Я сморщиваю нос.
— Как он на меня смотрел? Он просто дружелюбен.
Эш давится от смеха.
— Э, нет. Не-а. Это точно было не по-дружески. — Он обнимает Нат за плечи. — Я смотрю на твою сестру так же. И поверь мне, — он приподнимает бровь, — не хочу быть ее другом.