Мгновение, застывшее во времени.
Она могла различить лица на фотографиях, висевших на стенах гостиной, и это было почти как хронология её детства. Цепочка воспоминаний, которые её мать хранила как ежедневное напоминание.
Она повернулась и увидела, что Несса смотрит в коридор, ведущий на кухню, и крепко обняла себя за плечи, спасаясь от охватившего её холода.
— Это было там...
— Да.
Не говоря ни слова, Эви направилась к лестнице. Она не хотела возвращаться на кухню. Как бы хорошо МакГи и его люди ни убрались, она никогда не выкинет из головы образ всей этой крови.
Пятая ступенька скрипнула, когда она поднималась, и Эви мягко улыбнулась. Когда ей было шестнадцать, она сломала руку, пропуская эту ступеньку. Она пыталась тайком увидеться с Декланом, но обхитрить Мэри Элизабет О`Брайан было почти невозможно.
Она опаздывала, и в спешке, чтобы не пропустить ту самую скрипучую ступеньку, которая наверняка разбудила бы её мать, она поскользнулась и упала с лестницы, неудачно приземлившись на предплечье. Её мать даже не спала, она лежала в ожидании в гостиной .
Мэри Элизабет включила лампу, неодобрительно хмыкнула и отвела её к доку. Но каким-то образом потеря девственности с Декланом с гипсом на руке сделала это событие ещё более запоминающимся.
Встряхнув головой, чтобы прояснить мысли, Эви повернула налево по коридору. Она крепко сжала ручку двери в спальню родителей, собравшись с духом, прежде чем войти в комнату. Как и во всем доме, здесь было чисто и опрятно. Кровать была застелена, смятое одеяло натянуто на подушки и аккуратно заправлено по углам. Пахло духами её матери, и от этого запаха на глаза навернулись слёзы.
Несса подошла к дверцам шкафа и открыла их. Всё было разложено по сезонам, а затем по цветам, как любила мать. Мэри Элизабет О`Брайан всегда была сторонницей порядка. Эви заставила свои ноги двигаться и присоединилась к сестре, которая уже скребла металлические вешалки о деревянную штангу.
Несса достала лучший чёрный костюм отца, отряхнула ворсинки с лацкана, положила его на кровать и вернулась к выбору галстука. У отца их было не так много, но у него были несколько для официальных случаев или когда он позволял жене тащить его на мессу или исповедь.
— Как всё прошло с тех пор, как... — тихо спросила Эви, листая мамину коллекцию воскресных платьев.
— С тех пор, как ты уехала?
— Да, — вздрогнула Эви.
— Очевидно, им было грустно. Сбиты с толку, я думаю. Твоя записка мало что объяснила.
— Всё так. — Эви достала платье цвета морской волны и протянула его для одобрения Нессе. — Не думаю, что я действительно знала, что делаю, и будет ли это навсегда. — Она подошла к кровати и положила платье рядом с костюмом отца, разгладив несколько складок на юбке. — Через некоторое время стало легче держаться подальше.
— Когда ты снова начала разговаривать с мамой? — поинтересовалась Несса, поднимая резную крышку маминой шкатулки для драгоценностей и перебирая осколки.
— Около шести месяцев назад.
Несса подняла голову и грустно улыбнулась.
— На её день рождения.
— Ты останешься?
— В Филадельфии? Нет, — добавила она, когда Несса кивнула. — Здесь больше нет ничего для меня. — Несса вскинула голову. — Я не это имела в виду.
— Да, ты это имела в виду. Но это нормально. Я знаю, что ты чувствуешь. — Она покрутила обручальное кольцо на пальце. — Иногда я чувствую то же самое. Но наверное, все мы двигаемся дальше по-своему, верно?
— Ты скучаешь по нему?
— Каждый день. Я думаю, мама хотела бы чего-то простого, не так ли?
Она протянула изящное золотое распятие на тонкой цепочке.
— Да. — Эви улыбнулась. — Это мило.
Её взгляд упал на шкатулку с драгоценностями, и она потянулась туда, чтобы вытащить их прабабушкину нитку жемчуга, проведя большим пальцем по блестящим луковицам. Эви вспомнила, как мама надевала их на шею во время первого причастия и шептала ей на ухо, что когда-нибудь она наденет их на свадьбу.
— Ничего, если я возьму это? — Она оглянулась на сестру, которая аккуратно укладывала одежду и обувь в сумки, держа в руках жемчуг.
Взгляд Нессы опустился на ожерелье, и на её лице промелькнуло что-то, что Эви не смогла толком прочитать. Но оно так же быстро исчезло, сменившись безмятежной улыбкой.
— Она бы хотела, чтобы оно было у тебя, — сказала она и повернулась, чтобы закончить укладывать одежду в пакеты.
— Ты уверена?
— Конечно.
Они спустились по лестнице, и скрип ступеней приветствовал их, когда они достигли низа. Эви подождала у подножия крыльца, пока Несса закроет дверь, и пошла с ней к их машинам.
— Ты сегодня свободна? Может, хочешь выпить кофе?
— Нет, не свободна. Мне нужно отнести это МакГи и позаботиться о некоторых других вещах. Извини.
— Нет. — Эви махнула рукой в воздухе. — Не стоит. — Она пыталась игнорировать чувство вины, которое пряталось прямо под облегчением. — Что мы должны делать с домом? — Эви бросила долгий взгляд через плечо.
— Давай переживем завтрашний день. Затем мы ещё сможем побеспокоиться обо всем остальном.
Кивнув, Эви подождала, пока Несса сядет в машину и отъедет от тротуара, а затем повернулась к дому. При взгляде на единственный дом, который она когда-либо по-настоящему знала, горе тяжелым грузом легло ей на грудь. Это был последний раз, когда она видела его, и теперь воспоминания об этом месте навсегда будут покрыты кровью.
Глава 9
Эви стояла посреди своего третьего магазина за столько же часов. Господи, как же она ненавидела ходить по магазинам. Было ещё легче ненавидеть это, когда из-за весны было невозможно найти подходящее чёрное платье для похорон, на которые она даже не хотела идти.
С разочарованным вздохом она повесила темно-синее платье обратно на вешалку.
Она уже столько всего упустила. Она не могла — не хотела — пропустить и их похороны. Но что, чёрт возьми, она должна была надеть?
— Эви?
Мягкий, знакомый голос заставил её напрячься, и она заставила себя расслабиться. Менее чем через сорок восемь часов она вернется в Нью-Йорк, и всё это останется позади. За сорок восемь часов она сможет справиться с чем угодно. Эви медленно повернулась.
— Привет, Кейт.
Она ожидала той же неловкости, которую получила от Нессы, но в улыбке её старой подруги не было ничего, кроме тепла. Взгляд Эви упал на огромный бриллиант на её пальце, и раздался звонкий смех Кейт. Её всегда поражало, как кто-то такой маленький может так громко смеяться.