— Похоже на то, что вы переживаете не лучшие времена, — согласилась блондинка.
Её южный говор больше походил на техасскую горную местность, чем на общество Атланты. Рокспрингс, Техас, согласно её досье.
— Вам стоит зайти со мной. Вы можете присоединиться ко мне в качестве гостя.
— О, нет. Я не могу навязываться. — Стоя, она протянула визитные карточки администратору, закинув сумку на плечо.
— Это вовсе не навязывание. Правда. Я Мелоди.
— Кэролин, лучше, Кэрри. — Она пожала руку, протянутую Мелоди.
— Ну, Кэрри, как насчёт того, чтобы пойти и купить нам одну из этих мимоз?
Она благодарно улыбнулась и последовала за блондинкой внутрь, проходя мимо обеденного зала, в котором кипела жизнь, нескольких комнат для частных встреч и коридора, который вёл к теннисным кортам и на палубу бассейна. Мелоди поприветствовала персонал и других посетителей по имени, пока вела их обратно к зарезервированной кабинке.
— Как давно вы в Атланте? — поинтересовалась Мелоди, подавая знак официанту.
— Чуть больше недели. Мы приехали из Сиэтла, и это должен был быть наш второй медовый месяц. Что-то весёлое, чтобы отпраздновать нашу пятую годовщину, понимаете? — Она демонстративно покрутила на пальце безвкусное кольцо с бриллиантом. — Но каждый раз, когда я думаю, что нам удастся побыть вдвоем больше десяти минут, его вызывают на работу. А вчера он просто встал и уехал в командировку! Теперь у меня медовый месяц в одиночестве в городе, в котором я никогда не была.
— Разве мужчины — это не нечто иное? Иногда кажется, что мой жених пропадает чаще, чем бывает дома.
— Он тоже работает в финансовой сфере? — поинтересовалась она, потягивая мимозу, оставленную официантом.
— Недвижимость, — улыбнулась Мелоди.
Они болтали о мужчинах, о местах, где побывали, о светских сплетнях Атланты, уединившись в тени кабинки, пока час тянулся до обеда, и это напомнило ей, как она ненавидит светские беседы. Особенно с другими женщинами, когда она не могла флиртовать, чтобы быстрее получить нужную информацию. Во всяком случае, обычно.
Она сделала вид, что проверяет часы.
— О боже, мне, наверное, пора идти. — Она отодвинулась от стола. — Я очень ценю, что ты помогла мне войти. Было приятно, что мне не пришлось проводить весь отпуск в одиночестве.
Мелоди опустила солнцезащитные очки и сочувственно улыбнулась.
— Мне было очень приятно. Мне очень понравилась наша беседа. Знаешь, — Мелоди встала, чтобы уйти, — у нас сегодня вечеринка, и ты должна прийти. В качестве моей гостьи.
— Оу-у, ну, — покраснела она, перекидывая сумку через плечо. — Не думаю, что смогу навязываться тебе дважды за один день.
— Это вовсе не навязывание, — помахала рукой в воздухе Мелоди. — Кроме того, похоже, что тебе не помешает немного развлечься, пока твой муж в отъезде. Мы были бы рады видеть тебя у себя.
— Я уже сто лет не была на хорошей вечеринке. — Она прикусила нижнюю губу. — Если ты уверена...
— Я точно уверена. — Мелоди порылась в сумке в поисках карточки и ручки. — Вот адрес. Тёмный дресс-код.
— Похоже, мне придется пройтись по магазинам.
Мелоди усмехнулась и протянула карточку.
— Вечеринка начинается в семь. Может быть, ты встретишь кого-то, кто сможет показать тебе, как хорошо провести время в Атланте.
— Увидимся вечером. — Она приняла карточку с застенчивой улыбкой.
Отойдя от столика, она бросила карточку в сумку и вышла из клуба. Такси, которому она подала сигнал, остановилось у бордюра, и она с торжествующей улыбкой забралась внутрь.
В восемь часов городской автомобиль подъехал к воротам высокого особняка в самом богатом районе Атланты, и водитель назвал её имя. Как только им помахали рукой, он свернул к кольцевой дороге, и парковщик помог ей выйти из машины. Водитель отъехал в сторону, дав строгое указание держаться поблизости на случай, если она захочет уехать раньше.
Она поднялась по лестнице в тёмно-синем платье-футляре, и туфли на шпильках зацокали по камню. Оно подчеркивало её изгибы и демонстрировало декольте, но не бросалось в глаза, как некоторые из блестящих нарядов, в которые были одеты несколько женщин. Задача состояла в том, чтобы слиться с толпой, остаться незамеченной.
Дом кишел людьми, одетыми во всё самое лучшее, официанты в белых пиджаках несли подносы с закусками и шампанским, лавируя между гостями. В каждой комнате звучала тихая музыка, и она взяла бокал шампанского с подноса и сделала глоток. Дом. Стильный.
Гарретт Уэллс, жених Мелоди, действительно работал в сфере недвижимости. По крайней мере, достаточно, чтобы покрыть его подработку украденными артефактами. На приставной столике в гостиной стояла драгоценная ваза эпохи Мин, которую она узнала, потому что украла её три года назад. Именно так устроен её мир.
Она бродила по комнатам, зорко всматриваясь, хотя уже запомнила планировку дома по планам, которые нашла в Интернете. Статуэтка находилась в библиотеке на втором этаже. Как только она возьмет её, ей нужно будет пройти через кухню, гостиную и длинный коридор в фойе.
Если она не столкнется с Мелоди и не будет втянута в разговор и знакомство, то, по её расчетам, она сможет войти в дом и выйти из него менее чем за пятнадцать минут. Словно по сигналу, откуда-то сзади она услышала медленный южный говор Мелоди и, развернувшись, пошла по коридору.
Дверь в библиотеку была открыта, что было ей на руку. Это не была запретная комната, в которой её могли застать и из которой ей пришлось бы объяснять, как выбраться. Бра освещали картины на стенах, а с потолка свисала аляповатая люстра. У Уэллса был не столько вкус, сколько предпочтение к дорогим вещам. За деньги нельзя купить всё.
Статуэтка, размером не больше её ладони, стояла на краю книжной полки. Вживую она была ещё уродливее. Маленькая золотая горгулья с перекошенным в гримасе ртом и когтями, готовыми царапнуть. Она не могла представить, зачем кому-то платить такую огромную сумму, чтобы заполучить её в свои руки.
Она притворилась, что изучает названия книг на полке над ней, и небрежно потянулась за ней. Когда её пальцы сомкнулись на холодном металле, по руке пробежал холодок. Какой бы легкой ни была работа, кража всегда приносила прилив. Власти, мастерства, контроля. Расстегнув застежку на сумке, она переместилась так, чтобы её руки были скрыты от пары, рассматривающей картины, и бросила её внутрь.