Песня перешла в другую, и она провела рукой по его шее, отстраняясь, чтобы посмотреть на него.
— Что-то не так?
— Почему ты так думаешь?
— Потому что, — начала она, проводя большим пальцем по изгибу его подбородка, — когда ты расстроен, эта мышца тикает в твоей челюсти, и она тикала, когда я увидела тебя стоящим там.
— А сейчас тикает? — Он наклонился и прижался лбом к её лбу.
— Нет, — улыбнулась она.
— Тогда всё в порядке. Как прошёл твой день?
— Хорошо. Мора пригласила меня на последнюю примерку платья. Оно абсолютно великолепно, и она выглядит в нём великолепно. А потом я... о! Я почти совсем забыла. Подожди здесь.
Она выпорхнула из его объятий, и он остался наедине с женщиной, поющей из динамика об обычном мире. Когда Эви вернулась, в руках у неё был сложенный листок бумаги. Она протянула его ему, потянувшись вниз, чтобы заглушить музыку.
Он развернул его, сузив глаза на послании. Он не может защищать тебя вечно.
— Что это?
— Это записка, которую я нашла на своей машине.
— Когда ты это нашла? — Его голова дёрнулась вверх, и он изучил её лицо.
— Сегодня днём. Когда я выходила из бутика после примерки.
— Почему ты мне не сказала?
Он понял, что его тон был резким, по тому, как она подняла бровь, а затем нахмурилась.
— Я говорю тебе. Прямо сейчас тебе говорю.
— Я имею в виду, почему ты не сказала мне раньше? — Он смял записку в кулаке, затем снова разгладил её.
— Что ты собирался делать? — Её челюсть сжалась. — Броситься туда и провести анализ почерка?
Деклан нахмурился, снова перечитывая записку. У неё был целый день, чтобы написать ему об этом, а он не услышал от неё ни слова.
— Если бы это случилось десять лет назад, ты бы сразу мне сказала. Я не знаю, почему ты до сих пор мне не доверяешь.
— Я думаю, лучше спросить, почему ты мне не доверяешь? — Она развела руки в стороны. — Не знаю, заметил ли ты, но я уже не та девушка, которой была десять лет назад, Деклан. Я больше не бегу к тебе с каждой проблемой, потому что мне это не нужно.
— Ты всё время пытаешься навязать мне этот идеальный образ, который у тебя есть обо мне. — Эви опустила руки с возмущенным фырканьем. — Ты хочешь узнать человека, которым я являюсь сейчас? Или ты продолжаешь надеяться, что та девушка, которой я была раньше, волшебным образом появится? Потому-что если ты ждёшь именно этого, тебя ждёт разочарование. Она ушла и не вернется.
Не сказав больше ни слова, она повернулась на каблуках и вышла из комнаты. Деклан сжал записку в кулаке и швырнул её через всю комнату. Блять. Неужели он откладывал это всё в долгий ящик? Возможно.
Воспоминания — это всё, что у него было о ней, всё, что он видел, когда смотрел на неё. Если он не хотел всё испортить, ему нужно было перестать видеть прошлое и начать видеть то, что было прямо перед ним.
Перевод группы: https://t.me/ecstasybooks
Глава 29
Она услышала, как он вошёл в её комнату, поймав его отражение в зеркале через плечо, когда он остановился в дверях ванной. Тот факт, что он выглядел, по крайней мере, немного виноватым, заставил её почувствовать себя немного менее раздражённой.
— Я хочу показать тебе кое-что, — пробормотал он.
— Это извинение? — Она посмотрела в зеркало, пока втирала увлажняющий крем в кожу. – Это, пожалуй, единственное, что тебе сейчас нужно сказать.
— Пожалуйста?
Она вздохнула, повернулась к нему лицом и вложила свою руку в его протянутую. Он повёл её по лестнице на третий этаж, но вместо того, чтобы повернуть к логову Брогана, повёл её по коридору туда, где раньше была старая библиотека.
Он повернул ручку и провёл её внутрь. Когда он включил свет, у неё перехватило дыхание.
Она обнаружила эту комнату одним дождливым летним днём, когда Деклана отозвал отец, чтобы сделать что-то для синдиката, и она была предоставлена самой себе. Комната была покрыта слоем пыли, а мебель была накрыта белыми простынями. Те немногие книги, что оставались на полках, были в ужасном состоянии.
Она принесла вниз несколько старых дневников и спросила о них у Марты. Внутри дневников были страницы рассказов, написанных Фейт Каллахан, прабабушкой Деклана.
Она показала дневники Деклану, когда он вернулся домой, и все последующие месяцы только и говорила, что о библиотеке и о том, как она хочет вернуть ей былую славу, может быть, даже расширить её за счет соседней пустой комнаты.
Там было бы место для чтения перед камином, уютное кресло у окна, стол для рисования, где она могла бы делать наброски, и книжные полки от пола до потолка, уставленные книгами всех жанров. Он взял её мечту и воплотил её в жизнь.
Перед ней простиралась библиотека, точно такая, какой она представляла её в своей голове. Он даже снёс стену между смежными комнатами, чтобы получилось одно большое пространство. Кресло у окна было завалено подушками её любимых цветов, ковёр под креслом пестрил зеленью и золотом.
Когда она повернулась к нему лицом, он пристально смотрел на неё.
— Ты сделал это по памяти?
Он кивнул.
— Когда?
— Пару лет назад.
— Пару...
Она медленно повернулась, снова осматривая комнату, и заметила стеклянную витрину, спрятанную в углу. Когда она подошла к ней, то узнала внутри дневники Фейт. Один из них лежал раскрытым на истории, которая всегда была её любимой, о женщине, которая бежала на запад в поисках спасения и приключений, и о мужчине, который последовал за ней, потому что любил её.
— Я сохранил это для тебя, — сказал Деклан, привлекая её внимание. — Я не знал, что ещё сделать, чтобы удержать тебя.
Она встала перед ним, пока он тщательно взвешивал свои слова.
— Когда мой отец умер, Эйдан хотел превратить эту комнату в домашний кинотеатр. Выбить окна, снести книжные шкафы. Но я не мог позволить этой комнате исчезнуть. Она была последней осязаемой вещью, которая напоминала мне о тебе.
— Я не мог разрушить последнее, что у меня было от тебя. — Он потянулся к её лицу, провёл подушечкой большого пальца по её щеке. — Поэтому я перестроил его. Я прекратил его во что-то новое, что-то уникальное для тебя, только для тебя. Даже если ты никогда этого не увидела бы.