Покачав головой, потянулась к телефону и набрала номер матери. Если бы это была ошибка, Мэри Элизабет взяла бы трубку, даже если бы просто сказала, что не может сейчас говорить, как это было несколько раз до этого, и всё было бы хорошо.
Голосовая почта.
Эви постучала ногтями по задней панели телефона. У неё даже не было никого в Филадельфии, кого она могла бы попросить проведать маму. Когда она возобновила общение с Мэри Элизабет, то попросила её держать их еженедельные разговоры в секрете. От её отца, сестры, друзей. От всех. Маме это сначала не понравилось, но это было единственное требование Эви к ней, поэтому она согласилась. Это был первый раз, когда Эви хотела, чтобы кто-нибудь знал.
Перечитав слова, её глаза сузились, увидев то, что показалось ей странным. Милая. Ни разу за тридцать лет мать не называла её милой, только милой девочкой. В этот момент ей было всё равно, что она слишком остро реагирует на происходящее или что кто-то заметил её в Филадельфии; ей нужно было ехать в Филадельфию, чтобы проведать мать. Лучше уж приехать и найти мать спящей, а отца в отключке, чем ничего не делать. Схватив со стойки ключи и сумку, она вышла из квартиры, захлопнув за собой входную дверь.
Глава 3
Деклан Каллахан правил Филадельфией железной рукой. Его репутация была заработана кровью. Никогда не было сомнений в том, что после смерти отца он возглавит синдикат. Каллаханы сидели на троне уже более века. Но если его отец строил королевство, то Деклан строил империю. Империи требовали постоянной бдительности.
Он проделал огромную работу, воплощая в жизнь своё видение синдиката. Он хотел не просто зарабатывать деньги и поддерживать статус-кво; он хотел разбогатеть и накопить власть. Он был ненасытен.
За два года, прошедшие после смерти отца, Деклан переделал синдикат по своему образу и подобию. Он оставил наркотики итальянцам — не то чтобы им удалось добиться большого успеха от того подарка, который он им предложил, — а сам занялся более серьезными делами. Торговля оружием, помимо всего прочего, оказалась очень выгодным вложением.
Встав из-за стола, он снял сшитый на заказ пиджак и повесил его на крючок в углу. Через окно он мог видеть заполненную парковку ресторана в золотом свете уличных фонарей. Преобразование старого завода по производству виски в элитный ресторан и место для проведения мероприятий было одной из его первых инвестиций, когда отец предоставил ему некоторую свободу в ведении дел.
Патрик Каллахан никогда не понимал необходимости в элитном баре и стейк-хаусе. Или в коммерческой недвижимости, которую Деклан купил по дешевке, когда экономика рухнула. Оба раза. Он скептически отнесся к покупке ночного клуба и жаловался на стоимость ремонта, несмотря на то, насколько сильно и часто он им наслаждался.
Его отец не мог этого видеть, но всё это служило великой цели. Деклан тщательно выстроил успешный, легальный фасад, который позволял ему перемещать сотни миллионов нелегальных долларов через доки Филадельфии под бдительным присмотром верных людей из синдиката, стратегически размещенных по всему городу. Его бизнес и щедрые политические взносы обеспечили ему большое уважение и доступ.
Он любил деньги.
Нет, это было неправдой. Ему нравилось побеждать. А деньги были просто ещё одной игрой. Игрой, в которой он преуспел. В результате империя процветала — во всех отношениях, кроме одного. Подойдя к столу, он взял в руки тяжелое позолоченное приглашение и нахмурился, глядя на закрученный шрифт, который сердечно приглашал его и гостя на свадьбу Джеймса Каллахана и Моры Келли.
В течение нескольких недель все только и говорили о чёртовой свадьбе его кузена. Что означало возобновление сплетен о его собственном статусе отношений. Или их отсутствии. В основном люди хотели знать, когда он, наконец, остепенится со своей собственной женой и произведёт на свет следующее поколение. К тому времени, когда его отцу исполнился тридцать один год, у него уже было три сына и один на подходе. Этот факт никто не забывал упомянуть в его присутствии.
Если бы десять лет назад всё сложилось иначе, он не сомневался, что сейчас у него уже была бы своя куча детей. Но этого не случилось, и вместо этого он сделал синдикат своим ребенком.
Плодотворный способ сосредоточить своё время и энергию, если не сказать больше.
Услышав стук в дверь кабинета, он бросил приглашение обратно на стол и, обернувшись, увидел своего брата Финна, просунувшего голову в проём.
— Есть минутка?
Через открытую дверь он слышал, как его помощница всё ещё печатает на компьютере. Наверное, ему следовало отправить её домой ещё несколько часов назад. Деклан жестом пригласил Финна внутрь и двинулся к барной тележке, в которой хранил свой любимый виски. Налив жидкость в два стакана, он опустился в одно из кресел, стоявших напротив его стола, и сделал глоток.
— Длинный день?
— Все дни длинные.
Он чувствовал, что Финн изучает его, но даже если его брат хотел придраться к нему, как это часто делала его жена Кейт, в итоге он решил не делать этого.
— Ты слышал сегодня что-нибудь от О`Брайана?
Деклан нахмурился, пытаясь вспомнить, когда он в последний раз разговаривал с подручным своего отца.
— Нет, со вчерашнего дня. Может быть, позавчерашнего. — Он выпил остатки виски и поставил стакан на край стола. – В чем дело?
— Он должен был сегодня вести наблюдение за ДиМарко, но так и не появился.
Это было на него не похоже.
— Наблюдение? — Бизнес всегда был на первом месте.
— Рори МакБрайд активизировался. Всё прошло нормально. Броган проверяет, но никто не смог связаться с О`Брайаном ни по домашнему, ни по сотовому. Макбрайд проехал мимо дома по дороге домой и сказал, что все огни погашены.
Деклан поправил часы на запястье, проверяя время.
— У меня есть ключ. Я заскочу по пути в клуб.
— Не собираешься домой?
Деклан покачал головой и поднялся на ноги. Засунув руки в пиджак, он поправил воротник и манжеты рубашки.
— Всегда есть чем заняться.
— Или кем-то, — быстро ухмыльнулся Финн.
— Я оставлю шлюх Эйдану. Кроме того, откуда тебе знать? Мы оба знаем, что ты безумно любишь свою жену.