– Нет. Сколько можно повторять: я не была беременна!
– И тем не менее ты приехала сюда, воспользовалась моим гостеприимством, как воспользовалась бы и деньгами, если бы я их тебе предложил. А потом преспокойно укатила бы, если б не сломала ногу. Я уж не говорю, – с едкой иронией продолжил он, – о том, что ты воспользовалась моим предложением о браке. Представляю, как ты обрадовалась возможности принять не только щедрое возмещение, какое я предлагал всем остальным. Для тебя-то, взлелеянной среди папочкиного богатства, это была, без сомнения, просто жалкая подачка! Как моя жена, ты получаешь доступ к моему банковскому счету! И значит, – фыркнул он, – будешь с моей помощью жить в той роскоши, к которой привыкла с детства.
Ярость его, слишком огромная, чтобы он был в состоянии ее контролировать, довела его до белого каления. Он казался опаснее того раскаленного металла, что недавно вынимал из огня. Он говорил, и Рия могла поклясться, что от него летят искры, летят прямо в нее, обжигая ей кожу. Как я была глупа, снова и снова твердила она себе, что выбрала этого человека средством своей мести!
– Мой Бог, – говорил он, – те, другие женщины по крайней мере были честны. Они откровенно признавали, что удовлетворились бы кругленькой суммой, обещанной Джеромом. Ты куда лучше их образована и оказалась куда хитрее! – Он лязгнул зубами, схватил ее за плечи, а потом с презрением отпихнул от себя. Сделал несколько быстрых шагов. – Ты избавилась от маленькой ноши, оставшейся от Джерома, затем приехала сюда…
– В сотый раз говорю тебе: этого не было! – вскрикнула она. – Позволь мне объяснить тебе кое-что. Твой замечательный брат Джером – мошенник, вор, он… – «Убийца», готова была сказать она.
Но Лео круто развернулся.
– Давай, обзывай его по-всякому, может, еще и заявление в суд подашь – только потому, что он разорвал помолвку?
Она покачала головой, понимая, насколько бесполезно пытаться разрушить ту стену, что он воздвиг вокруг своего брата. Похоже, он никогда не захочет узнать правду.
Рия вспомнила, как дядя Тимми рассказывал ей о том, что Лео всегда защищал младшего брата. Так неужели же он поверит в то, что Джером негодяй?
– Я соберусь и уеду, – с трудом выговорила Рия.
– Вот как? – рявкнул он. – А ты понимаешь, что это будет означать признание своей вины, подтверждение того, что ты сделала аборт перед приездом сюда? И что ты вышла за меня замуж под фальшивым предлогом?!
– Разве теперь это имеет значение? Скоро меня здесь уже не будет. – Рия дернула плечами. Какой горькой показалась ей теперь месть! – Я пойду своим путем. И дам возможность тебе, – она подняла на Лео глаза, – идти своим.
Лео сделал шаг ближе, не сводя с нее глаз.
– Почему, скажи честно, ты согласилась выйти за меня? – с любопытством спросил он.
– Потому что я… – Правда чуть не вырвалась у нее! Но ведь даже если бы она призналась, что любит его, он бы просто рассмеялся ей в лицо. Повисло долгое молчание. – Ладно, ты выиграл, – неохотно сказала она. – Я гналась за твоими деньгами. К тому же мне нужна была твоя помощь, – добавила она для вящей убедительности. – Плюс преимущества фамилии Дауэр. – Ей хотелось, чтобы он понял ее иронию, но слова прозвучали ровно и спокойно, как чистейшая правда.
Лео кивнул, поверив, похоже, каждому слову. Ну что за бред! – думала она. Он принял все небылицы за чистую монету, а к правде отнесся как ко лжи.
– Куда ты поедешь? – спросил он.
– Когда уеду отсюда? Молодежные лагеря, дешевые гостиницы…
– Но не обратно к Джерому?
– К Джерому? О нет, благодарю. Я ведь не знаю даже, где искать его, не так ли?
Слишком поздно она поняла, что он может неправильно истолковать эти слова: мол, если б она знала, где найти Джерома, то не колеблясь отправилась бы к нему…
Засунув руки глубоко в карманы брюк, Лео долго смотрел на нее. Ей стало не по себе под его пристальным взглядом, и она поднялась на ноги и схватилась за палку. Однако Лео тут же отобрал у нее палку.
– Я принял решение, – объявил он сквозь зубы. – Ты останешься здесь в качестве моей жены – каковой ты и являешься – столько, сколько потребуется, чтобы дать нашему браку, скажем так, шанс. Может статься, несмотря на наши старания, его постигнет крах. Тогда я могу – могу – пересмотреть свое решение.
– А развод? – запротестовала Рия. – Ты же обещал!
– После рождения ребенка, так я сказал. Но, судя по твоим словам, этого не произойдет, не так ли? Следовательно, я свободен от своего обещания.
Он придвинулся еще ближе, и кожа ее покрылась мурашками, она ощутила на лице его дыхание. Рия хотела уклониться и в то же время мечтала сократить крошечное расстояние, что их разделяло…
– Ты себя продала, Рия Херст, – произнес он. Голос его звучал низко, тон был угрожающим. – Отдала в мое распоряжение. Ты сама не представляешь, насколько опасную игру затеяла, выйдя за меня замуж. – В полутьме, в рубиново-красных сполохах огня он казался ей дьявольски опасным, красивым и суровым до жестокости…
– Ну… что ж, значит, дело лишь за временем, – сказала она, с деланным равнодушием пожав плечами, – нужно только подождать, пока твои друзья и соседи убедятся в том, что мы не подходим друг другу. Я тебя правильно поняла? А затем я собираю вещи и исчезаю из твоей жизни.
– Когда я скажу, моя дорогая жена. – (Нежное обращение было заряжено таким сарказмом, что она содрогнулась.) – В мои сроки, а не в твои.
Он прикоснулся к ней всем телом, и ей показалось, что он собирается ее обнять, но не губы его, а глаза ласкали ее рот, и она подавила предательскую волну разочарования, поднявшуюся в душе.
– Ты должен меня отпустить, – услышала она свой протест. – Ты легко относишься к жизни и к женщинам. Так говорил Джером. Я хоть и знаю тебя сравнительно мало, но вижу, что он был прав. Так зачем же притворяться перед знакомыми, если это для тебя так просто – выгнать еще одну женщину?
– Неужели ты поверила Джерому, поверила во все эти россказни? Тебе даже на мгновение не пришло в голову, что они могут быть всего лишь шуткой?
Они должны быть правдой! Джером и в самом деле часто врал ей, и все же мысль о том, что он оговорил старшего брата, переполняла ее ужасом, она чувствовала, что загнана в угол, что Лео может ее не отпустить.
– Значит, женщины в твоей жизни… они не проходили вереницей?
Лео смотрел на нее сверху вниз, стоя по-прежнему волнующе близко. Он молчал, и стало ясно, что эта часть его жизни должна остаться для нее закрытой книгой.
– Все равно, ты обещал мне развод, – внезапно вспомнила она, – ведь, как заметил в своей записке Джером, ты любишь совершать правильные поступки.
– Смотря что это за «правильный поступок». – Руки Лео незаметно обвились вокруг ее тела. Их кольцо постепенно сжималось, одна рука обручем стиснула тонкую талию, ладонь другой обняла ее затылок. Голова его медленно склонялась, а глаза не отрывались от ее губ. – В данный момент, – пробормотал он, опуская ресницы, – вот это самый «правильный поступок». Ты согласна?
Его рот прижался к ее рту, настойчивой, требовательной лаской заставил приоткрыться ее губы, а язык то вторгался, то отступал до тех пор, пока у нее не пересохло горло от жажды полностью ощутить его вкус. И все же она не хотела отвечать на поцелуй, не хотела, чтобы ее тело уступало ему, как сейчас, наслаждаясь прикосновением его пальцев к груди… Как он туда забрался?
Телефонный звонок прервал ее отчаянный выдох. Сверкнув зрачками, в которых отражался блеск тлеющих углей – в кузнице стало совсем темно, – он выругался сквозь зубы и потянулся к телефону, высвободив руку из-под ее легкой кофточки.
– Да! – резко выпалил в трубку. – Привет, Тимми, – уже более сдержанно продолжил он. – Что-то нужно?
Голос Тимми прозвучал в тишине громко и отчетливо:
– Ты все еще в кузнице, Лео? С тобой все в порядке? Я из окна увидел свет и подумал, что ты, может быть, ушел и забыл погасить огонь.