– Я же говорила, что нам лучше оставаться чужими, – сказала она, глядя ему через плечо.
– Да, так было бы лучше, – согласился он. – Но это было до того, как мы увидели друг друга здесь. А потом для меня было благоразумнее пригласить тебя на танец, познакомиться с тобой до того, как окружающие заподозрят, что мы э-э-э… в некотором роде знакомы. Я не умею притворяться.
– Зато я умею. – Она сухо улыбнулась.
– Уверен, что только в случае крайней необходимости. Ты притворяешься, но я чувствую, что тебе это не по душе, – шептал он.
– Но разве всем нам не приходится притворяться в той или иной степени, – она с удивлением взглянула на него, – разве мы не прячем свое истинное «я» от всего мира? Даже ты, Грэм Тристан.
Грэм чуть не споткнулся от удивления.
– А кто же ты такая?
– Незнакомка, которая провела с тобой прошлую ночь. Дочь аристократа, желающая сохранить инкогнито. – Она смело на него взглянула. – А вы, ваша светлость? Кто вы такой?
– Герцог, танцующий с дочерью аристократа. – Он загадочно улыбнулся. – Незнакомец, который проводит с тобой вторую ночь.
– Если бы я только знала, кто ты на самом деле…
– Хочешь сказать, что ты бы развернулась и ушла? – перебил он.
Джиллиан сжала дрожащие губы и посмотрела ему прямо в глаза.
– Нет, – призналась она. – Не ушла бы.
Его взгляд потеплел. Она не сопротивлялась, когда он обнял ее чуть крепче, чем позволяли приличия. Они чувствовали тепло друг друга.
– Ваша светлость, скажите, а вы ушли бы, если бы заранее знали, кто я такая? Если бы я назвала вам свое полное имя и все рассказала?
В тишине раздались звуки скрипки и виолончели – начинался второй танец. От Грэма исходил совершенно особый манящий запах: смесь какой-то пряности, которую она не могла распознать, ухоженной кожи и мыла для бритья. Джиллиан ждала ответа. В его глазах опять мелькнула какая-то тайна, взгляд тут же помрачнел.
– Нет, – ответил он. – Я не смог бы.
Она набралась смелости и спросила:
– Так почему же вы бы не ушли?
Но он не ответил. Маска отчуждения легла на его лицо, и он отдалился от нее, словно больше не желал ее касаться. Джиллиан это удивило и обидело, но она заставила себя дотанцевать до конца, не проронив при этом ни слова. Ее охватила привычная скованность, будто она танцевала с Бернардом. Их танец утратил легкость и непринужденность.
Какое счастье, что музыка скоро утихла. Она присела в реверансе, Грэм исполнил изящный поклон. Она чувствовала, что этот человек прячется за покровами светского лоска, изысканных манер и холодного безразличия. Он не хотел выделяться и поэтому скрывал от окружающих какую-то часть себя.
Она была физически близка с этим мужчиной, он изучил каждую частичку ее тела, а она его совсем не знала. Они чужие люди.
Грэм приобнял ее за талию и повел сквозь толпу. Хотя он едва ее касался, его рука обжигала сквозь платье. Он усадил ее рядом с теткой, которая одобрительно им улыбалась. Господи, неужели тетя Мэри подумала, что этот обаятельный и богатый герцог может стать ее спасением?
Ее уже ничто не могло спасти.
Герцог слегка улыбнулся, когда целовал ее затянутую в перчатку руку.
– Благодарю вас за оказанную мне честь, леди Джиллиан. Эти танцы доставили мне незабываемое наслаждение. Было похоже на… вальс в раю, – сказал он негромко.
Она вся застыла. Эти слова застигли ее врасплох. Ведь она сама сказала то же самое ночью. Его глаза потемнели от желания. Она-то знала, что он говорит про тот танец, который их тела исполняли ночью в благословенной наготе, раз за разом сплетаясь и расплетаясь. Он все еще хотел ее.
– Мне тоже было очень приятно, ваша светлость. Это и вправду было… подобно райскому танцу.
Он пристально ее разглядывал. Ей стало неловко при виде искорок, пляшущих в его глазах.
– Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, леди Джиллиан, и наш танец не доставил вам беспокойства… не утомил вас. Я был предельно осторожен, поскольку слышал, что чрезмерные физические нагрузки могут причинить боль изнеженным девушкам.
Черт его побери! Он что, не понимает, что этим разговором навлекает опасность на них обоих? Зачем он это делает?
Тут тетка пришла к ней на помощь, вмешавшись в их разговор:
– Уверяю вас, ваша светлость, моя племянница прекрасно справляется с ролью партнерши. Даже изнеженные девушки на многое способны. Танцы, конечно, утомляют, но это быстро проходит и не вызывает серьезного недомогания.
– Тем не менее, – продолжал шептать он, не сводя с нее глаз, – я был бы весьма расстроен, если бы доставил вам хоть малейшее неудобство, и очень хотел бы как-нибудь загладить свою вину. Я бы с радостью потанцевал с вами еще, только скажите, когда вам удобно принять мое приглашение.
Что он себе возомнил? Джиллиан из последних сил сдерживала безумно бьющееся в порыве страсти сердце.
– Я прекрасно себя чувствую, ваша светлость. И танцевать я могу ничуть не реже, чем другие.
– Похоже, что вы очень любите танцевать, – сказал он, пронзительно глядя на нее.
Джиллиан покраснела.
– Меня уже несколько сезонов подряд называют лучшей. – Она не поддалась на его уловку.
Его глаза сверкнули.
– Правда? – спросил он, растягивая гласные. И тут же добавил: – Даже представить себе не, могу, какое неземное наслаждение получил ваш первый партнер.