– Хорошо.
У графа просто камень с души свалился. А Грэм вдруг вспомнил, как освободился из плена. Человек, с которым он дрался, надеялся легко победить новичка, который даже еще не мог называться воином. Он лишь на мгновение утратил бдительность… и в этот самый миг Грэм убил его.
Странтон тоже потихоньку начинал терять бдительность. Когда настанет подходящий момент, Грэм убьет его, а сейчас он продолжал разоружать противника.
– Меня очень заинтересовал ваш проект. Расскажите поподробнее, что именно вы делаете.
Графу это явно польстило.
– Об этом мы тоже можем поговорить за чаем.
– Конечно, – пробормотал Грэм. Он взглянул на Джиллиан и поцеловал ее дрожащую руку, затянутую в перчатку.
– Всего доброго, – попрощался он, кивнув Странтону. Стоило ему повернуться и выйти, как дыхание у него сбилось, он даже раздумывал, не вернуться ли и не привести ли в исполнение свой первоначальный план. Убить сейчас ему было бы проще простого. А вот когда Странтон станет его тестем, это будет значительно труднее. Задача усложнится.
Усложнится, но не намного. Зато он рассчитывал получить достойную награду.
По дороге домой Джиллиан была тиха, как мышка, и не произнесла ни слова. Суровая кара последует неотвратимо. Она слишком хорошо знала отца.
Они приехали домой. Граф приказал слугам собраться в гостиной. Они выстроились в ряд, словно безмолвные духи, готовые повиноваться приказам хозяина. От его слов у Джиллиан сжалось все внутри.
– Я собрал вас всех здесь с одной целью: вы должны неусыпно следить за моей дочерью, чтобы она не смела покидать этот дом вплоть до того дня, пока не выйдет замуж. Если она и может выходить, то только в моем сопровождении. В моем, и ни в чьем больше. И так до самой свадьбы. Если я узнаю, что она выходила без меня, – уволю всех. Без рекомендательных писем. Всем ясно?
– Слуги кивнули, и граф продолжил: – Моя дочь – шлюха. Сегодня она опозорила меня перед всем обществом. Я не могу допустить распространения скандала, если вдруг ей придет в голову еще глубже окунуться в пучину греха.
Он шагнул к дочери и стал расстегивать на ней платье. По ее спине пробежал холодный ветерок. Потом он сорвал платье с ее плеч. В тишине звук разрываемой ткани прозвучал, как раскат грома. Выцветший корсет и поношенная сорочка не скрывали очертаний ее полной груди. Отец приказал ей раздеваться дальше. Джиллиан почувствовала, что становится пунцовой.
– Чтобы она ни под каким предлогом не сбежала из моего дома, с этой минуты ей запрещается носить верхнюю одежду. За исключением вечеров, когда она выезжает из дома под моим присмотром, и дневных верховых прогулок. – Он строго посмотрел на главного конюха: – Баккет, вы будете сопровождать ее. Стоит вам на мгновение потерять ее из виду, и вы уволены.
Конюх побледнел и энергично закивал. Джиллиан смотрела прямо перед собой. На глаза наворачивались слезы, и она так сильно закусила губу, чтобы не расплакаться, что по подбородку побежала тоненькая струйка крови.
Отец продолжал смотреть на нее с презрением.
– Убрать всю ее одежду из шкафов, но для начала…
Джиллиан вся сжалась от ужаса, когда он отдал приказ отрывистым голосом. Когда слуги вернулись, в ней угасла последняя надежда. Господи, пожалуйста, только не это…
Слуги принесли небольшую стопочку книг. Ее сокровище. Маршалл. Бесценное издание Адамса «Экономист». Граф взял книги и направился к камину.
Джиллиан взмолилась:
– Отец, пожалуйста, не надо…
Но он уже бросил книги в очаг.
Чиркнула спичка – еще один раскат грома в абсолютной тишине. Огонь быстро разгорелся и добрался до книг. Страницы скручивались и рассыпались в прах в неумолимом пламени. Ее сердце, казалось, тоже охватил огонь. Джиллиан смотрела в молчаливой агонии. Умирали ее лучшие друзья.
– С этого момента вам запрещается читать, – последовало еще одно приказание.
Она думала только о том, что нельзя позволить себе расплакаться перед слугами.
Отец смотрел на нее с омерзением:
– Идите в свою комнату и подумайте над своим поведением. Вы недостойны того, чтобы стать чьей-либо невестой. Благодарите Бога, что герцог сделал вам предложение. И лучше вам не докучать герцогу своими несносными разговорами об экономике, а то он еще передумает. Идите. С этого момента вы будете есть у себя в комнате. Мне противно на вас смотреть.
Джиллиан с трудом поднялась по лестнице. Войдя в комнату, она как была, в сорочке, бросилась на кровать. Слуги сновали туда-сюда, вынося все ее наряды, а Джиллиан лежала молча и неподвижно. Она не плакала.
Глава 6
За завтраком Грэм сообщил ошеломляющую новость своему брату и ясноглазой девятилетней племяннице. Кеннет пришел в ужас. Жасмин хлопала в ладоши от радости.
– Дядя Грэм, у тебя свадьба? А можно я буду помогать?
Он снисходительно улыбнулся:
– Боюсь, большого праздника не получится. Видишь ли, Жасмин, обстоятельства сложились так, что мы не сможем организовать свадьбу по всем правилам.
– Могу себе представить, что это за обстоятельства, – сухо сказал Кеннет.
– Никаких далеко идущих последствий.
– И насколько хорошо ты знаком со своей избранницей?
– Я узнал ее весьма близко… накануне. – Он особо выделил последнее слово, зная, что брат поймет его.
Кеннет выглядел весьма озадаченным.
– Грэм, в самом деле, я знаю, каким… запоминающимся может быть первый раз, но так ли нужно жениться?