— Король призывает к себе меня и тебя в Уэльс, — сообщил ей как-то утром граф с кривой улыбкой, которая всегда была противна герцогине.
— Я не могу оставить своего сына. Себастьян слишком ещё мал для путешествий, и сейчас неспокойное время. Сообщи королю, что мне нездоровится, — отрезала Кэролайн.
Она бы поехала к королю и высказала всё ему в лицо, не побоявшись, но после смерти своей няньки не могла доверить любимое чадо служанкам, которые вечно всё делали не так. И вообще после смерти няни стало очень сложно обходиться без её помощи. Если раньше старуха держала лапы Люсьена подальше от своей любимицы при помощи своих трав, которые ослабляли пыл графа, то сейчас Кэролайн была вся издёргана из-за его домогательств. Он буквально не давал ей проходу, когда к нему вернулись его мужские силы, и умолял чуть ли не на коленях стать его женой. Люсьен ей сразу же не понравился, как прибыл в замок по поручению Элайджи. Без личных земель и с титулом ниже её, такой брак для герцогини был не выгоден, и как мужчина он был ей не мил. Да и относился граф к её сыну параллельно и даже с нотками раздражения, как казалось Кэролайн.
Себастьян ей так напоминал того незнакомца, о котором вспоминала одинокими ночами, мечтая повстречать его ещё хоть разок и посмотреть ему в глаза, которые не раз себе представляла и жалела, что не взглянула в них и ни одного раза не поцеловала в его манящие губы. Она желала извиниться за содеянное, объяснить ему всё при встрече, но это были лишь женские мечты, а разум брал верх над глупостями, и она понимала, чем чреваты для неё и сына последствия.
К великому сожалению герцогини, король не принял её отказа, и Кэролайн всё-таки пришлось отправиться ко двору, оставив сына на нянек, успокаивая себя, что за несколько дней с её чадом ничего не произойдёт.
— Прошу тебя, Кэролайн, следи за своими словами, — попросил граф, когда они стояли у дверей приёмной короля, ожидая, когда их примут. Кэролайн снисходительно посмотрела на Касла, но решила промолчать. — Ты его просто не знаешь…
— Мне незачем его знать, — не выдержала герцогиня, — я хочу лишь справедливости от него.
Наконец их позвали, и Кэролайн, глубоко вздохнув, успокаиваясь, зашла в приёмную, отмечая про себя кричащее богатство и убранство зала, что разозлило её ещё больше, так как жители деревень должны были из-за его налогов жить впроголодь. Он сидел вальяжно на троне, словно бог из сказок, которые ей на ночь читала в детстве Ровенна. Такой надменный, как будто к нему пожаловали крестьяне. Она заставила себя сделать реверанс перед ним и подняла на него глаза, заставляя себя натянуть дежурную улыбку.
— Леди Кэролайн, — лениво поприветствовал король, окидывая её заинтересованно взглядом с ног до головы. Улыбка вмиг спала с её лица, и не оттого, что король буквально снимал с неё платье глазами, а от его голоса, который не спутает ни с чьим, который она бы не забыла до самой смерти. — Легенды о вашей красоте нисколько не преувеличены, дорогуша.
— Благодарю, мой король, — заставила произнести себя герцогиня с придыханием, не зная, куда деть себя от его пронзительного взгляда. Боже, её мечты наконец сбылись. Она увидела его глаза и была совершенно права: как и его тело, лицо было прекрасным. Он обладал первозданной мужской красотой. Его могущество подавляло и шокировало, а сила чувствовалась в каждом движении короля. Но что теперь? Кэролайн всегда доверяла Ровенне и её травам, но что, если он всё-таки вспомнит, как и она его голос. Зачем только тогда она вынула кляп и разговаривала с ним. Старуха тогда ругала как никогда свою воспитанницу. Чего ей будет только стоить его клятва, она даже боялась представить. Кэролайн почему-то была уверена, что свои обещания и клятвы этот мужчина всегда исполняет.
Король нетерпеливо вскочил с трона и медленно подошёл к ней; она уже не могла смотреть в его проникновенные глаза и старалась смотреть в пол. Он обошёл её несколько раз, осматривая, и в этот момент многие придворные подумали, что у короля скоро появится новая фаворитка, потому как он буквально поедал герцогиню взглядом.
— Я помню вашего отца. — Он приподнял её подбородок пальцем, заставляя посмотреть на него, и Кэролайн чуть не вскрикнула от того, что увидела так близко — жуткое мерцание его глаз. Она отчаянно гнала от себя мысль о том, что он вспомнил и понял всё, слабо надеясь на лучший исход после этой встречи. Король наконец вернулся на свой трон и продолжил скучающим тоном, показывая всем, что его внезапная заинтересованность герцогиней так же быстро пропала, как и возникла, отчего она выдохнула с облегчением, заметив про себя, что всё это время и вовсе не дышала: — Он помог скрыть одну тайну моей матери, и впоследствии был казнён Майклом. — Послышался пробежавшийся шум в зале, а Кэролайн непонимающе посмотрела на короля, лихорадочно думая, к чему он клонит. Наверняка он не станет трубить всем о своём позоре и казнит её, припомнив измену её отца старому королю. Герцогиня уже готовилась к самому худшему. Сразу же в голове всплыл образ сына. Его сына. Что теперь будет с ним без неё?
— Но ведь дети не должны страдать от ошибок своих родителей, — быстро нашлась Кэролайн, и по виду Клауса поняла, что он уловил её двойной намёк.
— Вы правы, но не дали мне договорить, дорогуша, — недовольно заметил король.
— Прошу прощения, Ваше Величество. — Она виновато склонила перед ним голову и присела в реверансе.
— Так вот, — раздражённо продолжил Клаус, лицезрея полушария груди в тугом корсете, когда она наклонилась, чувствуя мгновенное возбуждение от вида её прелестей, — моя мать перед казнью обещала вашим родителям отослать их дочь в Шотландию вместе со мной, дабы оградить от дальнейшего гнева Майкла, но вы пропали. Полагаю, десятилетняя девочка не могла скрыться со двора одна? — Он посмотрел на неё в ожидании ответа, и до Кэролайн наконец дошло, к чему он ведёт этот разговор, заходя издалека, мучая её в неведении.
— Да-а, — сдавленно ответила наконец герцогиня, — мне помогли.
— Позвольте узнать, кто? — нетерпеливо спросил король, допытываясь до очевидного, и не было смысла лгать ему.
— Моя няня, — прошептала она, продолжая сверлить взглядом красный ковёр под ногами.
— О-о-о, я помню ту отвратительную женщину и её противное ворчание, запомнились мне до сего времени. При дворе её называли в то время ведьмой, к ней обращались многие придворные за всевозможными настойками из трав и даже моя мать. Помню, как клялся себе казнить её очень много раз, когда меня пытались отравить при помощи её яда, — жестоко произнёс Клаус, отчего Кэролайн глубоко задышала. — Она жива? — рявкнул нетерпеливо король.