Я натягиваю джинсы. Без рубашки. Никакого нижнего белья. Для этого нет причин. Я планирую сразу же вернуться в постель и закончить начатое.
- О боже мой! Неужели нужно звонить пятнадцать тысяч раз?
Клаудия садится и тянется за своим сексуальным платьицем, лежащим на полу.
- Ни хрена. Я хочу, чтобы ты была голой, когда я вернусь в постель. Я даже не близок к тому, чтобы закончить с тобой.
- Пощади меня, герцог. Мы сделали это уже три раза. Я думала, что парням нужно время, чтобы восстановиться.
- Технически, это было два с половиной, что на самом деле считается только двумя, так как я не кончил.
Я был нежным, нежнее, чем мне хотелось бы. И я каждый раз следил за тем, чтобы она была достаточно скользкой каждый раз.
- Тебе больно? Тебе нужен перерыв?
- О нет. Я в порядке. Более чем хорошо. Просто удивлена, что ты смог сделать это снова так быстро.
- Хорошо. Потому что у меня на уме совсем другое, когда я вернусь.
- Другое?
- Не волнуйся. Тебе понравится. Я обещаю.
- Я буду лежать здесь голая и ждать тебя.
Клянусь, лучше бы этот ублюдок истекал кровью. Это единственная причина, по которой я прощу того, кто нас прервал. Я выглядываю из-за жалюзи, прежде чем открыть дверь, с твердым намерением достать пистолет, если не узнаю человека по ту сторону двери. Но я узнаю его лицо. Оуэн протискивается мимо меня, когда я открываю дверь.
- Какого хрена ты звонишь в мою дверь, как маньяк посреди ночи?
- Какого хрена я делаю? Это лучше ты мне скажи, что, черт возьми, ты делаешь?
Дерьмо. Это нехорошо. Он знает? Неужели он догадался, что мы с Клаудией вместе?
- О чем ты говоришь?
- Сегодня суббота. Моя сестра должна быть в доме своей подруги, но ее машина здесь, и свет повсюду выключен.
Я просто смотрю на него, ничего не говоря. Я не готов ни лгать, ни говорить ему правду.
- Клаудия здесь? Ты прикрываешь ее, чтобы она могла улизнуть с каким-нибудь парнем?
На этом этапе ложью ничего не добьешься. Мы в любом случае планируем рассказать всем завтра.
- Мы не хотели, чтобы ты узнал об этом таким образом.
- Узнать что?
Я снова и снова прокручивал в голове этот разговор с Оуэном, но, клянусь, я не могу вспомнить ни одного слова, которое репетировал. Я ничего не понимаю.
- Мы с Клаудией вместе.
- Ты хочешь сказать, что вы вместе, потому что она сейчас здесь?
- Нет. У нас отношения.
- Черт бы тебя побрал, - его лицо искажается. - Черт возьми, ты ублюдок.
Я всю жизнь дружил с Оуэном, и он ни разу не смотрел на меня так, словно хотел убить меня.
- Успокойся, Оуэн.
- Я ни хрена не успокоюсь.
Он осматривает мою гостиную.
- Где она?
Я не могу этого сделать. Я не могу сказать ему, что она в моей постели.
Его глаза расширяются.
- Блядь. Я забираю отсюда свою сестру.
Он поворачивается и идет в мою спальню, а я следую за ним. Я хватаю его за рубашку, и кажется, будто лопаются десятки швов, когда я дергаю его назад.
- Не открывай эту дверь, Оуэн.
Он поворачивается ко мне и толкает меня в грудь. Сила его толчка неожиданна. Он заставляет меня отступить назад, теряя равновесие, а также ослабить хватку. Он распахивает дверь и замирает, увидев Клаудию в моей постели с простыней, натянутой до подбородка.
- Оуэн…
- Ах ты сукин сын!
Оуэн поворачивается и бросается на меня в коридоре, мы оба падаем на пол. Один удар, потом второй, третий и четвертый.
- Она моя младшая сестра. Я доверил ее тебе.
У меня нет ни малейшего желания защищаться от нападения Оуэна. Он обожает Клаудию и чувствует необходимость защитить ее. Надрать мне задницу - это единственный выход для его ярости, которую он чувствует ко мне прямо сейчас. Я заслужил. И он имеет полное право надрать мне задницу.
- Прекрати, Оуэн...сейчас же, - Клаудия выбегает из спальни и пытается оттащить Оуэна от меня. - Брэм не сделал ничего плохого.
- Черта с два он этого не сделал.
Оуэн поворачивается и толкает Клаудию, заставляя ее потерять равновесие и столкнуться со стеной, прежде чем упасть на пол. И все перед глазами становится красным. Я сжимаю его горло. Я переворачиваю наши тела, и его спина со стуком ударяется об пол.
- Ты можешь бить меня сколько угодно, но никогда не дотронешься до нее и пальцем. Я тебя убью.
- Пожалуйста, просто остановитесь. Вы оба, - кричит она.
Я отпускаю Оуэна, бросаюсь к Клаудии и заключаю ее в объятия.
- Ты в порядке?
- Я в порядке.
Я вздыхаю с облегчением и прислоняюсь к стене, держа ее. В какой-то момент она надела мою футболку и теперь натягивает ее на колени, чтобы прикрыть ноги. Она прячется в моих объятиях, прижавшись щекой к моей груди. Я целую ее в макушку и глажу по волосам, как всегда, когда Оуэн и Ривер делали что-то, что ее расстраивало.
- Клаудия. Посмотри на меня.
Она замирает на мгновение, прежде чем посмотреть на Оуэна.
- Мне очень жаль. Я не хотел этого делать. Я бы никогда намеренно не причинил тебе боли.
- Со мной также, Оуэн. Я никогда не причиню ей вреда.
Он садится и прислоняется к стене напротив нас, сжимая волосы.
- Ты думаешь, что можешь использовать ее, а потом уйти, и это не причинит ей вреда?
Я крепче обнимаю Клаудию.
- Я не использую ее, и я определенно не уйду. Никогда. Я люблю ее.
Он смотрит на меня, как будто ему противно.
- Она моя младшая сестра. Семнадцать лет. Ты не можешь любить ее.
- Ей восемнадцать. Я могу, и я действительно люблю ее.
Неужели он никогда не видел, что происходит между нами?
- Неужели ты не понимаешь, Оуэн? Никогда не имело значения, сколько ей лет. Я всегда любил ее.
- Ты всегда любил ее. Что это вообще значит?
- У нас особая связь. Всегда была.
Я вижу, как на его лице появляется понимание.
- И давно вы вместе?
- Всегда что-то было, но мы никогда не действовали на поводу этого. Всё случилось два месяца назад. До тех пор, пока я не начал учить её. Но даже тогда я не прикоснулся к ней. Сегодня был...первый раз.
Ну, это не совсем правда, но он ее брат. Ему не нужно слушать подробности того, что мы делали и не делали, пока он не поймет, что я не трахал ее до того, как ей исполнилось восемнадцать. Оуэн качает головой.
- Ты забыл, что мы были лучшими друзьями всю нашу жизнь? Я знаю тебя вдоль и поперек. И я ни за что не доверю ее тебе. Ты разобьешь ей сердце.
- Она мне доверяет. Она верит мне, когда я говорю, что никогда не предам ее.
С таким же успехом он мог бы знать и остальную часть истории.
- И именно поэтому она согласилась, когда я попросил ее выйти за меня замуж.
- Я люблю его, а он любит меня.
Клаудия поднимает руку.
- Видишь? Это официально. Я выйду за него замуж.
Оуэн качает головой.
- А мама с папой знают об этом дерьме?
- Мама знает, что у нас отношения, но никто не знает о нашей помолвке, кроме тебя. Прошло всего несколько часов с тех пор, как он сделал мне предложение.
Оуэн закрывает глаза и прижимается затылком к стене. Ничего не говоря.
- О, пожалуйста, не мог бы ты порадоваться за нас?
В голосе Клаудии слышится мольба.
- Ты можешь понять, что я здесь в гребаном шоке? - он смотрит на меня и прищуривается. - Ты всегда баловал ее и уделял ей большую часть своего внимания.
- Потому что даже тогда я любил ее. Не так, как сейчас, но все равно это была любовь.
- Ты прав. Я знал, что там что-то есть, но никогда не думал, что это что-то подобное. Ты был прав, что никогда не говорил мне о своих чувствах к ней. Я бы надрал твою задницу, если бы знал, что у тебя в голове что-то подобное.
- Не превращай это во что-то уродливое, - говорит Клаудия.
Он встает и становится перед нами.
- Мне нужно время, чтобы все обдумать.
Я целую ее в щеку и шепчу:
- Мне нужно поговорить с ним наедине.