Хотя мы расстались пять лет назад, мы следили за успехами друг друга и даже периодически встречались. Я знала многих его пассий, которых он менял примерно раз в два месяца. С Кирой же они тихо ненавидели друг друга.
И все же подруга потащила меня по магазинам, несмотря на мое нежелание забираться в центр. Мне едва удалось уговорить ее не покупать черный костюм из латекса — последний писк, сумасшедшие деньги! Я убедила, что в нем она выглядит, словно в черном презервативе. Видимо, Кира обладала воображением и с отвращением содрала с себя модный прикид. В итоге мы купили короткое открытое черное платье с блестками (страсть к блесткам в крови и у нее, и у меня), шелковый палантин ручной работы, чтобы прикрыть ее цыплячьи плечики, и черные замшевые туфли на головокружительных каблуках.
— Прям королева! — довольно бубнила подруга, вертясь перед зеркалом.
Я критически оглядела ее и тоже осталась довольна.
— Знаешь, — мечтательно произнесла Кира, — может, я встречу в Лондоне какого-нибудь потрясающего мужика…
— Обязательно встретишь, — заверила я подругу и ужаснулась: она созрела для нового романа. Ну и неделька предстоит мне в Лондоне! И я была права. Как я была права!
ГЛАВА 7
Дома я заставила Киру готовить салат, а сама занялась мясом — это дело подруге ни за что нельзя было поручать. Но оказалось, что и с салатом я погорячилась: Кира вскрикнула и затрясла рукой. С пальца упала яркая капля крови.
— Кто в доме точил ножи? — грозно спросила Кира.
— Сама точила! А что?
— Просто у тебя никогда не бывает таких острых ножей! Вот я и обрезалась!
— Ладно, — примирительно сказала я. — Промой холодной водой и посиди. Я все сделаю, а ты меня развлекай.
Но максимум, чем могла меня развлечь Кира, были воспоминания о прежних любовниках и мечты о будущих.
Руки у меня были в тесте, когда зазвонил телефон.
— Кира, ответь, — попросила я.
Подруга послушала и сообщила, что говорят по-арабски. Пришлось мыть руки. Звонил Рашид. Просто так. Братец объявлялся не реже раза в неделю. Я передала привет всем: папе, дедушке, сестре Мариам, зятю, невестке, племянницам и племянникам. Арабы вообще очень болтливы и деньги на разговорах не экономят. Тем более я знала, что Рашид действительно меня очень любит. Внезапно я вспомнила:
— Рашид, узнай, пожалуйста, был ли на борту рейса, которым я летела, человек по имени Саид и что о нем известно.
— Ах, хабиби, — довольно засмеялся братец, — да ты никак влюбилась! Давно пора подыскать тебе хорошего парня из приличной каирской семьи. Ваши русские мужчины безответственны и не заботятся о семье. Ты уже была замужем за русским.
Я вспомнила, что Рашид еще на свадьбе поссорился с Леней. А вообще что-то в его тираде напомнило мне высказывания Кириной мамы, ее рассуждения о хорошем парне из приличной еврейской семьи.
— Не скажу, что влюбилась, но тем не менее этот человек мне очень нужен. Сможешь прямо сегодня?
— Для тебя, хабиби, все что угодно, — пообещал Рашид.
— Твой арабский братец? — спросила Кира. Она услышала его имя. — Ты передала ему привет от меня?
— Не успела. Вспомнила, что могу через него поискать Саида. Мы ведь летели одним рейсом, значит, можно выяснить его данные.
— Если он действительно Саид, а не Мохаммед или Ахмед, — резонно заметила Кира.
— И то правда, — расстроилась я.
— Погоди, мужчины не любят представляться чужими именами, если, конечно, их зовут не Сысоями или Акакиями.
Тут пришел Леня, и мы принялись накрывать на стол.
Он по-хозяйски сунул шампанское в холодильник, а цветы — в вазу. Наверное, привычка осталась с тех времен, когда он здесь жил.
— Хелуа, красивая, — произнес он по-арабски, разворачивая меня к свету. — Еще похорошела, если это возможно.
Надо сказать, Леонид умел льстить женщинам. С другой стороны, без умелой лести на Востоке многого не добьешься, а мне говорили, что мой бывший на работе на хорошем счету.
— Неужели это ради меня?! — преувеличенно восхитился он, имея в виду накрытый стол.
— Не только. У меня Кира.
— Ах, Кирочка, — Леня сделал вид, что только что заметил ее. — Прекрасно выглядишь, и даже синяки тебя нисколько не портят.
За сегодняшний день Кире столько раз напомнили про синяки, что она не выдержала, грохнула на стол тарелки и выбежала из комнаты.