Я вышел, пошатываясь. И громко хлопнул дверью. Я больше не мог терпеть эти дантовские видения.
Цепляясь за перила, я начал спускаться по лестнице, а внизу сел на последнюю ступеньку. Кружилась голова. От запаха из спальни я даже захмелел, как от спиртного. Он буквально въелся в меня, и я подумал, что никогда от него не избавлюсь. В голове всплыли слова барселонского врача: „Не думаю, чтобы потеря памяти наступила вследствие травмы… Мне кажется, эта женщина еще раньше перенесла какое-то нервное потрясение…“
Но увиденный кошмар как-то не ассоциировался с Марианной, наоборот, к ней я чувствовал лишь огромную жалость. Несчастное создание! Насилие, затворничество, которые ей приходилось выносить, были для нее смягчающими обстоятельствами. Понемногу она начала терять рассудок, даже не рассудок, а ощущение реальности. Довела до истощения ребенка и бросила… Он умер. И как-то раз, когда Бридон явился утолить свою похоть, разъярилась и заколола его. А потом взяла скрипку и…
Испания?
Это были ее первые слова в Кастельдефельсе: „Я всегда мечтала увидеть Испанию“.
Почему именно Испанию? Может, из-за солнца, света… В этом жутком темном доме с ледяными сквозняками она мечтала о „Каса Патриота“, хотя тогда его и не знала. Но уже предчувствовала. И, конечно, мечтала о таком парне, как я: молодом, сильном, который прижмет ее к своей груди… отмоет от гнусных ласк старика…
Да, во мне она любила мужчину, которого ждала всю жизнь. Но как же все-таки удалось ей попасть в Барселону? Это так и оставалось загадкой.
Я поднялся. Невыносимо было дольше находиться тут рядом с этими двумя мертвецами на втором этаже. С отцом и сыном… Наверное, она возненавидела в ребенке живое продолжение вечного Бридона! Даже сам Золя не смог бы придумать истории ужаснее.
Я шагнул к крыльцу. Теперь ясно, отчего здесь пахло, как на кладбище. Только я закрыл дверь, как снаружи скрипнула решетка. Я быстро обернулся. В сад вошел какой-то крепкий мужчина в бежевом плаще. И не нужно было обладать особенной прозорливостью, чтобы понять: уж он-то на самом деле был полицейским!
19
Опасность! Мне удалось стряхнуть оцепенение и выйти как ни в чем не бывало.
— Кто вы такой? — рявкнул человек.
Как будто пролаял.
— Инспектор из отдела социального обеспечения…
Я кивнул на дом:
— Все открыто, заходи, кто хочешь… А хозяев нет.
— Точно?
— Я вот только что обошел все кругом. А вы здесь живете? — решил я притвориться простачком.
— Нет, я из комиссариата. Расследую одно дело об исчезновении.
Я почувствовал, как у меня похолодело все внутри.
— Это из здешних кто-нибудь исчез?
— Ну да… Бридон… Сын вот уже месяц его не видел.
— Правда? А может, он куда-нибудь уехал?
— Да нет, иначе бы взял деньги из банка.
Полицейский вдруг спохватившись, что выкладывает свои профессиональные секреты первому встречному, пожал широкими плечами:
— Ничего, найдем…
Он прошел мимо меня и стал подниматься по ступенькам на крыльцо. В ушах у меня зазвенело, а перед глазами поплыли красные круги.
— Вы знаете, там никого нет, только время потеряете, — выдохнул я.
— Ничего, пойду все-таки взгляну.
Что делать, дотошный попался сыщик.
Я ринулся к выходу по заросшей сорняками дорожке, а когда оказался за оградой, как безумный, понесся к машине. Сердце будто оторвалось и скакало в груди, как горошинки внутри свистка.
Не намного я опередил сыщика! Минуты через четыре он обнаружит трупы, и во всем квартале поднимется такая суматоха!
Я с бешеной скоростью погнал машину в Париж. Поставил ее в гараж к одному торговцу углем и спрятался в мастерской.
В шкафчике у меня еще оставалось немножко виски. Я стал пить прямо из горлышка, но от спиртного тошнота только усилилась. Пришлось даже лечь на диван и закрыть глаза, чтобы так не переворачивалось все внутри.
Я долго пролежал с закрытыми глазами, будто в темноте, обуреваемый страшными мыслями. Потом вроде чуть успокоился, пришел в себя.
Теперь уже и речи быть не могло о том, чтобы дожидаться свидетельства о рождении и добывать фальшивый паспорт. Времени не оставалось! Скоро повсюду разошлют приметы Марианны. Инспектор и мои заодно добавит: это будет конец. Я-то, конечно, ничем не рисковал, но вот она…
Ее приметы обязательно пошлют в Испанию, ведь она, как назло, всем говорила, что уезжает туда. В Барселоне сразу же поймут, что разыскиваемая девушка в точности подходит под мое описание ее примет, и вспомнят о наезде. Значит, надо было во что бы то ни стало ехать к ней и поискать в Испании надежное укрытие… В противном случае ей грозит заключение или сумасшедший дом.