– Да, вы, кажется, работали несколько в другой сфере…
– Все меняется.
– Вы работали медбратом в Третьей Советской больнице.
– Да, – лицо его просияло, поскольку у него появилась счастливая возможность увильнуть от погрузки телевизоров, ссылаясь на неожиданную встречу. – А сейчас работаю в отделе телодвижений корпорации «Раунд».
– То есть?
– Это у нас так называют отдел товародвижений, а если уж говорить совсем по-простому, то команду грузчиков.
– Скорпион, твою мать, ты будешь таскать телевизоры? – подал голос из «пирожка» Иванов. Как ни странно, но меня он не узнал. Наша первая и последняя встреча у него дома не оставила следа в его затуманенной алкоголем памяти.
– Да пошел ты на хрен со своими телевизорами, – огрызнулся Скорпион, и я вспомнила его фамилию и имя. Его звали Леша Серапионов. – Не видишь, я с человеком разговариваю. Между прочим, по делу. Сам бери и тащи. Поговорить не даст…
– Кто это? – спросила я.
– Это Артур Иванов. Козел! Но справедливости ради надо сказать, что в своем роде знаменательная личность. Певца Мешкова знаете? Так Иванов у него жену увел.
– Да? – несказанно удивилась я.
– Представляете себе, какой облом для жены – она ушла к Артуру, а бывший муж год спустя такие бабки стал заколачивать, мало не покажется. Слушай, может, выпьем за встречу, а? Все-таки Старый Новый год завтра… – неожиданно перешел на «ты» Скорпион. – Я тебя помню, ты была единственной моей отрадой среди обычного контингента больницы.
– Пойдем, – согласилась я.
Мы зашли в кафе напротив «Раунда». Я заказала себе вина, Скорпион предпочел сто пятьдесят грамм водки.
– А ты что, случайно здесь или как? – спросил Скорпион, опрокинув стопку.
– Телик сломался. И раз уж ты здесь работаешь, то можешь посоветовать, к кому мне обратиться.
– Только не к Иванову. Он с телевизором обращается как с волейбольным мячом. Бац-бац, стук-стук… Я еще удивляюсь, как это они у него потом работают. Не очень долго, правда…
– Ты его, похоже, не жалуешь, – отметила я.
– А его здесь особо никто не жалует. Скандальный тип. Нет никого, с кем бы он не поцапался. Начиная от директора, кончая уборщицей. К тому же ревнивец – как только заполучил жену, начал ревновать ее ко всем подряд. У Мешковых был друг, Степан, – я его прозвал «вождь краснорожих», у него физиономия очень красная, – так он и его от дома отвадил.
– А откуда ты так хорошо все это знаешь?
– Да Маринка у нас несколько лет бухгалтером работала. Я у них в гостях был пару раз – посидеть, выпить. Сейчас фиг пойдешь!
Скорпион заказал еще сто пятьдесят, оприходовал их и икнул.
– Извини, пожалуйста. Какие планы на вечер?
Я сказала, что у меня сегодня все расписано, а вот завтра можно было бы и встретиться, отметить праздник.
Скорпион грустно сказал:
– Завтра мне надо дома быть. У тещи день рождения. – И вдруг начал разоряться: – Все надоело – платят мало, телевизоры таскай, домой придешь – визг, писк! Жена только что второго родила… И почему я не поп-звезда, как Мешков, а сотрудник отдела телодвижений? Тьфу!
Скорпион заказал еще сто грамм, и я поняла, что с меня довольно, сослалась на срочные дела и быстренько попрощалась.
Глава пятая
Мужчина в коричневой куртке взрывает «БМВ»
Что ж, разговор с сотрудником отдела «телодвижений» добавил несколько новых красок к портрету Артура. Но для меня по-прежнему ничего не было ясно. Ситуация развивается довольно вяло, практически ничего не происходит. Может быть, прав Стэп – никто никого убивать не собирается? А может быть, Мешков решил таким образом поиграть со мной? Денег много – почему бы не поразвлечься?
Надо бы бросить кости, в деле и так уже присутствует некая мистика благодаря этой сумасшедшей Вертлицкой.
Итак, кто же у нас убийца?
34 + 22 + 6.
«Старайтесь больше действовать, чем мыслить».
Прямого ответа на свой вопрос я не получила. А может быть, его и вовсе не может быть?
В размышлениях по поводу дела, за которое я взялась, я провела целое воскресенье. Я сопровождала Мешкова и его дочь в лыжной прогулке по склонам Смирновского ущелья. Кроме них, развеяться решили и Элина Сидорова со своим чадом.
Я заметила, что дети весьма развиты для своего возраста. В частности, манере разговора дочери Валерия Жанны могла бы позавидовать студентка литинститута. Мы довольно быстро нашли с ней общий язык – она рассказывала мне сказки своего собственного сочинения, много говорила о маме с папой, о том, как бы ей хотелось, чтобы они жили вместе.