Может и плохо так думать, но я испытала явное облегчение после его ухода. Никто не кричал, не срывался на мне по каждому поводу, не обвинял меня в том, что работая на дому, я обязана и полностью содержать и устраивать наш быт, заботиться о продуктах, еде, оплате коммунальных услуг, да и просто элементарно закупать все продукты для выпечки на рынке, заказывая дорогущее такси, потому что Вадим у нас всегда занят.
Когда он ушел хлопнув дверью, я поплакала. Представила, как будут праведно удовлетворены мама и папа, качая головами и их любимым: «а мы тебе говорили, а ты нас не слушала», а потом вспомнила про заказ сложных муссовых пирожных да и принялась за дело. Заработала на заказе. Оглядела свою чисто-убранную двухкомнатную квартирку, доставшуюся от бабушки, и испытала странный комфорт. Никто не разбросал вещи, не забрызгал зеркало в ванной, не натоптал глиной на коврике в прихожей, не наорал за украденные тапки Степаном. Огромный пушистый перс появился у меня раньше Вадима, и у мальчиков тут же установилась перманентная война за завоевание территорий. Легла спать со Степкой в обнимку и под его блаженное мурчание ощутила простое человеческое счастье.
Счастье длилось ровно три дня. Потом Вадик одумался и принялся осаждать меня звонками и попытками вернуться обратно. Я была — кремень. Думала, понастырничает и отстанет, ан-нет. Он начал по новой завоевывать меня цветами и конфетами, посыпая голову пеплом. Вот и сейчас, вызвался довезти меня до дома. Типа заботу он так проявляет. А на самом деле боится, что я с кем другим уйду. И правильно делает. Кроме того симпатичного бородатого брутала, лицо которого становится мне как будто знакомым, на меня с интересом косятся еще несколько незнакомых парней.
***
— Иду я, иду! — кричу в трубку сквозь какофонию громкой музыки и машу подругам, что мол все, бал окончен.
Те продолжают танцевать, особо не обращая на меня внимания. Увидели и то хорошо.
Иду мимо приметной парочки. Мужчина глаз с меня не сводит. Где-то я его определенно видела. Где могла только? В списках моих клиентов такие богатеи явно не водятся, в круг знакомых тоже не входят. Его девушка встает с колен и куда-то поспешно уходит. В туалет, наверно. Носик попудрить.
Я почти ровняюсь с красавцем, как меня кто-то ощутимо толкает в спину. Не могу удержать равновесия, тем более, ради клуба одела не высокие, но все же, шпильки.
«Сейчас каблук отлетит» — думаю с досадой, но не успеваю встретиться с полом — чьи-то сильные руки перехватывают меня в воздухе и прижимают к себе. В нос бьет дорогой аромат мужского парфюма, часы на запястье все же именно такие, как я и разглядела до этого — брендовые, в стоимость нового автомобиля. Вещи отлично облегают спортивную накаченную фигуру. Всё же решаюсь взглянуть на спасителя — тот самый мужчина, что не смотря на старания своей девушки, весь вечер пропялился на меня.
— Проводить? — голос вроде бы тихий, особенно на фоне орущий музыки, но низкий, вибрирующий. Такой не расслышать невозможно.
— Нет, спасибо! — смущаюсь и краснею от его близости и от ничем не прикрытой первобытной мужской красоты и бешеной харизмы, — Дальше я сама.
Мужчина отпускает меня, и я, сломя голову несусь в сторону гардероба, стараясь унять дрожь от прикосновений, рождающих в моем теле странный отклик.
Застегиваю пальто на все пуговицы и не попадаю в петли. Руки продолжают дрожать, а я борюсь с мыслью послать Вадима подальше и вернуться в зал. Безумно хочу увидеть этого интересного мужчину, обжечься от его искр вновь. Будто бы до этого все было серым и безликим в моей жизни, включая Вадима и всех остальных, но теперь эта жизнь заиграла новыми красками, запахами, ощущениями… а я даже имени его не знаю.
— Забыла! — вдруг раздается рядом, низкое, хриплое, рокочущее.