- Я уже заложил фундамент, и дом будет готов, когда ты вернешься со сладкой росой. Примешь ли ты в залог моих чувств этот венчальный браслет?
Слават достал из поясной сумки выточенное из дерева и отполированное до блеска украшение. Он поднял браслет над головой, чтобы все соседи, наблюдающие за обрядом, могли оценить его мастерство. Марита, как сквозь воду, слышала звуки одобрения. Слават положил браслет на ладонь, принял протянутый кем-то из соседей выточенный из камня миниатюрный кувшинчик с узким горлом и уронил несколько капель воды внутрь браслета. С трудом дождавшись, пока вода растечется, заполнив весь внутренний круг, Марита с дрожью в голосе ответила:
- Принимаю. Ты увидишь, что я достаточно сильна, и смогу выносить нашего будущего ребенка, родить и вскормить его даже в безводные времена.
Она протянула руку, поддернула длинный рукав и сложила пальцы щепотью. Слават надел браслет, и Марита почувствовала, как влажное дерево мягко скользнуло по косточкам кисти и легло на запястье. Она опустила рукав, спрятав браслет, и подняла взгляд. Девушка краем уха слышала негромкие голоса соседей, слышала, как всхлипывают от избытка чувств женщины и переговариваются мужчины, но видела только Славата. Он обхватил пальцами ее запястье, и на секунду ей показалось, что он не отпустит ее, скажет, как, говорят, бывало в старые времена, что она уже выдержала проверку на выносливость, и ей не нужно отправляться в пятидневное путешествие через Изломанный Лес…
- Иди, Марита, - шепнул Слават, отпуская ее руку.
Сейчас, сидя в логове краков, в дне пути от Древа Предков, Марита с благодарностью вспоминала это небольшое отступление от ритуала, которое Слават допустил ради нее. Он не должен был произносить никаких напутственных слов, только отпустить ее руку и молча ждать, пока она уйдет по тропе.
Марита вспоминала их долгие встречи на берегу Соленого Водопада, где на скалах, покрытых кружевным налетом соляных отложений, они сидели до самого утра, прижавшись друг к другу и разговаривая обо всем на свете. Она помнила, как теплыми ночами смешивались запах пота Славата и аромат испарений водопада. Она рассказывала ему, как выкопает на плато над поселением и посадит рядом с их будущим домом сухие клубни, которые он так любил запеченными. Он говорил, как обустроит коптильню, где можно будет заготавливать мясо и рыбу. Она помнила, как Слават нежно обнимал ее за плечи и прижимал к себе, помнила, как щекотно его густая борода касалась ее щек, когда он целовал ее. Марита жаждала большего. Она знала, что происходит между мужем и женой, когда они желают завести детей, и хотела вернуться в поселение как можно скорее.
Когда солнце зашло и в пещере стало совсем темно, Марита незаметно для себя задремала, и ей снился Слават.
Разбудила ее капля соленого, пахнущего протухшим мясом конденсата, шлепнувшаяся на лоб. Марита открыла глаза и первым делом нащупала на поясе кожаную флягу. Деревянная пробка была по-прежнему плотно пригнана. Успокоившись, Марита растерла по лицу нежданно доставшуюся влагу, чувствуя, как она быстро впитывается в сухую кожу. Захотелось дождаться еще одной капли конденсата, и уж ее-то поймать на язык, но это стало бы явным нарушением традиции. Марита закусила губы, борясь с искушением, сглотнула всухую и на ощупь стала пробираться к выходу из пещеры. Влага, скопившаяся на потолке, пропитывала ее одежду, ладони касались влажных стен, но девушка малодушно решила, что с этим она ничего не может поделать. Если верить забрезжившему свету, скоро сюда должны были вернуться краки - было не до того, чтобы аккуратничать.
Изломанный Лес на рассвете казался чужим и непривычным. Шелест падающих из лиственных воронок капель настораживал и обострял все чувства. Марита не любила этот шелест, маскирующий все остальные звуки. Потерпеть оставалось недолго: на вершинах деревьев лиственные воронки уже начинали сворачиваться, а вдоволь напившиеся воды, раздобревшие чешуйницы скатывались на землю по свежим древесным выделениям.
Марита поправила пояс с флягой, накинула на голову шарф, сориентировалась по ярко сияющей над ветвями деревьев Звезде Предков и быстро пошла в глубь леса, к Древу. Почти сразу начался ощутимый подъем, и Марита шагала вверх, старательно обходя влажные круги под деревьями: здесь к поверхности в поисках влаги могли подбираться подземные грамы. Марита подумала, что под Древом Предком обязательно будет водиться один или два, и впервые за дорогу проверила нож. Он ей достался от отца, а тому - от его отца и так далее, глубоко в тень истории.