Тихо вошел.
И что же вижу?
Дерутся. Не насмерть, но бьются. Благо, в защите. Даньку-то сразу узнал. Второго признать не смог. А бьётся хорошо. Умело. Стал наблюдать за ними. Интересно же, кто победит. Прошло минуты три, сына моего противник повалил на маты и удушающим захватом заблокировал его сопротивление.
Я зааплодировал. Бой мгновенно закончился. Противники вскочили на ноги и перепугано уставились на меня.
- Так... И что вы тут устроили? - гневно спросил, - Вы на время смотрели?
Сын снял защитный шлем и виновато посмотрел на меня.
- Батя, извини.
- Что значит извини? Правила для всех одинаковые. Неделю будешь мыть здесь полы после занятий.
- Хорошо, - опустил он голову.
- А ты чего молчишь? - обратился к сопернику сына. - Родители вообще знают, где ты и чем занимаешься?
Соперник снял защиту, и я впервые увидел Марусю.
- Не понял. Ты кто?
- Это Маруся, - пояснил сын. - Она учится в моём классе.
Маруся передала шлем Данилу и исподлобья посмотрела на меня.
- Чего молчишь, Маруся? - спросил я.
Она пристально посмотрела мне в глаза и заговорила:
- А чЁ говорить? Ну да, мы тут приёмы отрабатывали. Да, уже поздно. Но в другое время Вы же только пацанов сюда пускаете.
Я опешил. Она говаривала, будто обвиняла.
Даня её отдёрнул за рукав, но она не собиралась сбавлять обороты.
- Короче, пошла я. ЗвенЯйте за вторжение.
И действительно пошла на выход. Даня попытался её проводить. Я его перехватил.
- А ты куда?
- Ночь уже, - оправдывался он. - Проводить хочу.
- Вот ещё! - фыркнула Маруся. - Сама дойду!
И ушла.
Даня виновато посмотрел на меня и, запинаясь, начал:
- Батя, ты только выслушай.
- Слушаю. Я внимательно тебя слушаю.
- Она... Она хорошая.
- Замечательное оправдание. Ты мне лучше скажи, зачем ты её сюда привёл?
- Где же нам ещё тренироваться?
- Тренироваться? - растерялся я. - Сын, а ничего, что она девочка? Или ты теперь с девочками дерёшься?
- Я с ней не дрался. Я обучал приёмам.
- Зачем!? Ей-то зачем?
- Чтобы выжить, - почти огрызнулся Даня и присел на лавку.
- Что значит "выжить"?
- То и значит...
- Ты давай, не темни. Рассказывай. Откуда она взялась, и почему я её не знаю?
- Она только в этом году к нам пришла в школу. И не приживается в классе.
- Почему?
- Обижают её.
- И ты решил, что кулаками она себе место под Солнцем сможет расчистить?
Он не ответил.
- Дань, ты же понимаешь, кулаки до добра не доводят. Ей не драться нужно, а подруг заводить.
- Не драться не получается.
- А почему у других получается? Почему другие девочки не кидаются с кулаками и нормально живут?
- Да потому, что матери у них нормальные! - выкрикнул Даня.
Я расстегнул куртку и присел напротив сына.
- Она пьёт?
- Не в этом дело.
- А в чём?
- Она... она проститутка.
Эта информация мне была непонятна. Село наше маленькое, представительницам данной профессии у нас не выжить. И в первую очередь, из-за отсутствия хотя бы маломальского количества клиентов, а во-вторых, бабы местные могли хату подпалить этой женщине за такой вид предпринимательской деятельности. Но голос и напряжённая поза сына говорила, что данное обвинение не лишено оснований.
- Она в городе живёт и работает, - пояснил он. - А Марусю сюда к бабке отправила. Бабка её и сама об этом говорит, когда напьётся. А Марусю из-за этого обзывают в школе. Дразнят. Особо наглые деньги за секс предлагают. Вот она и молотит всех. Кому по роже даст, кому и пониже... А вообще, она хорошая. Умная.
- И дерётся хорошо, - добавил я, поскольку она дралась даже лучше, чем мой сын.
- Дерётся хорошо, но всё равно ей нужно больше заниматься.
- Борьбой?
- Да. Чтобы боялись её задевать. Чтобы не провоцировали. Не оскорбляли.
- Дань, это сложно.
- Я знаю. Но по-другому не получается. Её же реально задолбали. Парни прохода не дают. Девки то ли от зависти, что парни на неё ведутся, то ли от тупости своей издеваются над ней. Словечки всякие придумывают. А Маруся не такая. Она нормальная девчонка. Только мать у неё... - и замолчал.
- Понятно... И что делать думаешь?
- Не знаю. Но и не помогать ей не могу.
- Ладно. Утром продолжим разговор. Я обдумать всё должен.
Даня обрадовался, поблагодарил и умчался в дом. А я ещё какое-то время посидел в спортзале. Думал над словами и поведением сына и вообще об этой худенькой девочке.
А утром сообщил сыну, что Маруся отныне может приходить к нам, как и все, к пяти часам. Что она наравне со всеми будет заниматься как на тренажёрах, так и на ринге. Конечно, нагрузки ей планировал облегченные давать. Главное, мне нужно было научить моих пацанов уважительно относиться к ней. Чтобы никто и никогда её не обижал ни словом, ни поступком.