Трещина, разделявшая их с Наташей, делалась день ото дня все шире. И восемь лет брака (счастливого брака!) относило куда-то дальше и дальше прочь. Наташа была еще рядом, и даже роман ее с Аристарховым, кажется, кончился, но она все равно жила своей обособленной жизнью, словно на ключ заперлась, и только терпела еще покамест, что он тут, рядом, как пес, скребется под дверью. Детей нет, думал Лукин иногда, брак пустоцвет. Детей он и до сих пор не хотел, но готов был стерпеть хоть десяток, если бы это могло вернуть то блаженное, теплое, как одеяло, ощущение устойчивости.
Уже в ноябре, месяца через два после знакомства с Ветой, Лукин как-то вернулся домой и увидел записку: «Уехала в командировку. Вернусь в пятницу». Хуже всего, подумал он, что это и в самом деле командировка.
Аристархов тут ни при чем. С Аристарховым кончено. И нового никого нет, но это неважно, а важно, что эта, скажем, командировка — никакой не снег на голову. Наташа знала о ней, может быть, и неделю назад, но молчала, так как любая новость — повод для разговора, а разговоров она давно не хотела. Ни-ка-ких. Лукин понял, что жалость к себе вот-вот захлестнет его и затопит. (За что меня так? Почему?) Он кинулся к телефону и набрал Ветин номер. «Мне нужно приехать. Спровадьте всех, кто сидит у вас». — «Это трудно». — «А вы попробуйте. Буду минут через сорок».
Открыв дверь, Вета с шутливой досадой развела руками и скорчила рожицу. «Не спровадили?» — строго спросил Лукин и, сняв плащ, привычно шагнул в сторону комнаты с мягким диваном и мягкими («ни у кого нет таких удобных!») креслами, но тут же столкнулся с высоким мужчиной в тапочках на босу ногу (бросились почему-то в глаза крупные красные пятки) и вытянутых на коленях тренировочных брюках. «Знакомьтесь, мой муж», — веселым голосом сказала Вета. «Черт! — внутренне произнес Лукин и понял, что к этому ничего не добавить. — Черт! Черт его побери!» «Леша матч смотрит. Наши играют с чехами. Идемте в кухню», — жизнерадостно сообщила Вета, и, едва веря своему счастью, он чуть не вприпрыжку пошел за ней, а красные пятки скрылись, плотно закрыв за собой широкую застекленную дверь.
В кухне, найдя на столе следы роскошного ужина, Лукин моментально принялся за еду и тут же кивнул головой на бутылку: «Можете наливать». «В самом деле? — Давясь от смеха, Вета налила ему полную рюмку. — Пейте, пожалуйста, на здоровье. Что там у вас стряслось?» — «У меня все нормально. С чего вы взяли?» — «На лбу прочитала. Да и стиль поведения подтверждает». Он усмехнулся, залпом выпил, налил еще, выпил, снова налил. «А вы, хозяйка, мне сегодня нравитесь». — «И раньше нравилась, только вы этого не замечали». Он отрицательно покачал головой: «Ничуть. А сегодня и впрямь пронимает. Соседство супруга, наверное, действует. Обычно вы производите впечатление одинокой. А одинокие женщины раздражают. Того и гляди, в глотку вцепятся. Чаще всего без всякой цели, просто так». По-прежнему улыбаясь, она плавно переходила от стола к окну, оттуда к плите. «И когда муж отчалит?» — спросил он и, чуть подумав, налил уже не в рюмку, а в стакан. «Не скоро», — сказала она. «Ну что же, отлично, мороки меньше. Эту бутылку стоит допить. Вы мне компанию не составите?» — «Один вы быстрее справитесь. А уже поздно. Вам пора идти». Она повернулась к нему спиной и принялась мыть посуду, а он упрямо допивал, хотя, в общем, и не хотелось. «Невежливо, разумеется, — с некоторым усилием шевелил он языком. — Пришел, вылакал в одиночку. Ну ничего, у твоего Рогожина есть еще, думаю, бутылек, внакладе он не останется». «Бутылек есть — Рогожина нет», — отозвалась Вета от раковины. «Как нет — уже ушел?» — растянул рот до ушей Лукин. «Фамилия моего мужа Шалин», — ответила Вета. «Шалин? — расхохотался Лукин. — Шалин? Да, шаль — не рогожа. Шалин!.. Ха-ха». Она не отреагировала; методично, спокойно мыла посуду. «А я ведь веду себя неприлично», — глядя ей в спину, сказал Лукин. Вета, не оборачиваясь, кивнула. «Беру все обратно», — Лукин быстро встал, вышел в переднюю и, натянув плащ, взялся за ручку двери. Нажал, но замок не хотел поддаваться. «Налево и от себя», — сказал голос Веты. Лукин нажал еще раз и вышел на лестницу.