Елена посмотрела на типичную индианку с красной точкой на лбу, завернутую в красное сари и тихо спросила:
— А почему вы представляете только женщин?
— Потому что мужчины не имеют значения, — рассмеялся её спутник.
— Но ведь это мой сон, и я бы с большим удовольствием познакомилась с мужской половиной.
— Ну что ты, девочка, это мой сон. А я люблю женщин. — Эрра повернул её к себе, обхватил руками и страстно поцеловал.
Это выбило Елену из сна. Она подскочила в кровати, бросила раздраженный взгляд на окно, где сквозь жалюзи пробивались первые лучи солнца и полосами ложились на всё вокруг, затем рухнула обратно на подушку и простонала:
— Боже, почему на самом интересном месте?!
Заснуть Елена больше не смогла. Развела кофе, выцедила короткими нервными глотками и отправилась на работу. Офис сегодня казался особенно мерзким, начальник, Павел Николаевич — низкий, плешивый мужичонка, — раздражал мелкими придирками. Солнце заливало опенспейс огненным жаром сквозь панорамные окна, резало глаза и мешало смотреть в таблицы на экране.
Ко сну Елена готовилась, словно собиралась на настоящий бал, ведь если дворец снился уже несколько раз, с чего бы сегодняшней ночи становиться исключением? А значит, она будет блистать! Собрав волосы в сложную прическу, в черном атласном платье с открытыми плечами и туфлях на шпильке, Елена забралась в кровать и завернулась в одеяло. Сон пришел сразу, будто открылся невидимый портал.
Теперь было очевидно, что огромные двери дворца распахнуты именно для неё. Отмахнувшись от лакея, она пронеслась через комнаты и оказалась в бальном зале.
— Елена! — обрадовался ей единственный знакомый мужчина. — Вы быстро вернулись. Ещё даже второй танец не объявили.
Сон, казалось, продолжился с того же момента, на котором оборвался. Легкая музыка, танцы, негромкие разговоры, вино в руках гостей.
— Ваше предыдущее платье было откровеннее и невиннее, — заметил Эрра, снова беря её за руку. Она заметила, что теперь не нём не было перчаток. — Вы станцуете со мной второй танец?
— Да, конечно!
— Второй танец: мазурка! — разнеслось по залу. Зазвучали духовые, а музыкальный ритм стал быстрее.
Елена нервно посмотрела на танцующие пары и подумала, что шпильки были плохой идеей.
— Ах, не волнуйтесь вы так, — Эрра поднял её за талию, и переставил с другой стороны от себя, — в первый раз мазурка никому не удаётся. Со временем получится.
— А я могу… остаться здесь? — спросила Елена, пытаясь выровнять дыхание после серии прыжков.
— Разумеется вы останетесь! Вы же приглашены. Я покажу кое-что, глядите!
Они подошли к окну. Елена обернулась посмотреть, куда он указывает, но наткнулась взглядом на одного из лакеев. В его глазах ужас переплетался с обреченной безнадежностью.
— Вы не туда смотрите, Елена, — Эрра взял её за подбородок двумя пальцами и повернул к окну.
Снаружи оказался мертвый сад. Деревья шевелили на ветру голыми ветвями, листья на геометрически подстриженных кустах были покрыты пятнами, а розы вывернули лепестки цветов наружу, демонстрируя коричневые загнившие сердцевинки.
Елена моргнула, невольно сфокусировав взгляд на отражении, и вскрикнула. Вернее — приглушенно пискнула. Вместо пальцев за подбородок её крепко держали голые белесые костяшки. Эрра в отражении улыбался желтыми зубами, кое-где прячущимися за потемневшими лохмотьями мышц.
Елена попыталась вырваться, отскочить, отвернулась от окна и увидела его прежнего молодого красавца с орлиным профилем.
— Это кошмар, — прошептала она. — Это всё не настоящее.
— Разве вы уже не хотите остаться?
Елена хотела выдавить «нет», но не смогла, застыв в ступоре.
Он привлек её к себе и сжал в объятиях. Его губы коснулись шеи, и Эрра провел по ней языком.
— Я же сказал, что люблю женщин, Е-ле-на. — Он произнес имя по слогам, а она только зажмурилась, молясь теперь, чтобы поскорее проснуться в своей постели.
Шею обожгло, а потом пронзило болью, отчего Елена распахнула глаза, посмотрела в зеркало окна и снова крепко зажмурилась. Отвратительный полуоблезлый труп в черном мундире впился в её шею двумя нечеловечески острыми и длинными клыками. Кровь медленно проложила тонкую извилистую дорожку по ключицам и капнула на атлас платья. Елена ощутила, как заныли немеющие запястья, и проснулась.
Минуту или две она лежала, слушая своё нервно бьющееся сердце. Кошмар выпил из неё все силы. Сказка превратилась в ужас. Елена стянула с себя туфли и платье и скинула за край кровати. «Безумие. Это какое-то безумие», — думала она, стоя под струями горячего душа.