Тот заехал за племянницами, потом отправился за Бекки. Ему совсем не было стыдно, хотя он вроде должен испытывать некую вину. Если у них с Ренни есть возможность для счастья, он обязан испробовать все средства, имеющиеся в его распоряжении.
С деланным спокойствием Джесси позвонил в дверь, и ему тут же открыла Бекки:
— Здравствуйте, мистер Дэниельс, я готова. Мама сейчас выйдет. — И девочка помчалась к Бриттани и Лекси, оставшимся в машине.
К тому моменту, когда в холл вошла Ренни, руки у него уже дрожали, и Джесси быстро сунул их в карманы.
— Джесс.
— Привет, Ренни. Спасибо, что позволила Бекки ехать с нами. Кажется, нам пора двигаться, а то будет поздно. — Он направился к машине, проклиная себя за жалкое блеяние.
— Когда вы собираетесь вернуться? — услышал он голос Ренни.
— После ужина. Девочки вырвали у меня обещание угостить их пиццей. — В памяти мелькнуло приятное воспоминание о вечере, проведенном в том ресторанчике наедине с Ренни.
Судя по ее лицу, она тоже ничего не забыла.
— Хорошо, значит, у меня есть время спокойно поработать. — Ренни вошла в дом и закрыла дверь.
Он шел к машине, напевая себе под нос. Божественная мисс Сойер явно к нему неравнодушна. Это еще один плюс.
Ренни выхватила из принтера последний лист и взглянула на часы. Бекки сейчас с подружками. И с Джесси.
Со времени их отъезда Ренни уже не впервые чувствовала, как зависть терзает ей душу. Неужели взрослая уравновешенная женщина может ревновать к собственной восьмилетней дочери?
Этот негодяй сейчас балует детей, портит их, угощая сладкой ватой и содовой. В эту минуту продавцы возле зоопарка наблюдают за молодым красавцем с тремя славными девочками, который скупает у них все товары.
Покачав головой, Ренни выключила компьютер, убрала бумаги в стол. Она слишком много думает о том, какой Джесси милый парень, как любит своих близких, от этого боль, терзающая ее со дня разрыва, становится еще сильнее. Ренни огляделась вокруг, чтобы найти какое-нибудь дело, отвлечься. Но в кухне идеальный порядок. Не везет.
Сев в любимое кресло, она попыталась читать и вскоре отложила роман, потому что герой оказался похожим на Джесси.
Ну почему он часть того мира, который причинил ей столько боли? Почему он не водопроводчик, не электрик? Почему не занимается какой-нибудь скромной работой подальше от могущественных корпораций и огромных денег?
Потому что все это не для Джесси, призналась она себе. У нее нет права желать, чтобы Джесси изменился, ведь все, что он сейчас имеет, результат многолетнего труда. А если уж быть по-настоящему честной, то неприятности связаны отнюдь не с Джесси. Проблема в ней самой, в ее неуверенности и каком — то парализующем страхе.
Может, принять душ? Лучше горячую ванну с ароматической солью.
Ренни погрузилась в воду до самого подбородка, закрыла глаза, и напряжение понемногу отпустило ее. Она не спала, но и не бодрствовала. В приятной полудреме тот роковой вечер представлялся совсем иным. Вместо огромной комнаты, заполненной людьми, пожимающими друг другу руки, она увидела роскошный зал, кружащиеся под музыку пары, идущего к ней Джесси.
Она не колебалась, а сразу положила свою руку на протянутую ладонь, вверив ему и свое сердце. Вальсы созданы для влюбленных, и этот танец предназначался им двоим.
Они постепенно отделились от других пар, незаметно оказавшись в саду. Некоторое время они еще вальсировали, но все медленнее, пока совсем не остановились. В лунном свете поцелуй Джесси пьянил, кружил голову. Издалека слышался колокольный звон.
Ренни вскочила и схватила полотенце. Это же звонят в дверь!
Завязав халат и кляня себя на чем свет стоит, Ренни выбежала в холл. Что за легкомыслие, как можно потерять представление о времени? Теперь она появится перед Джесси в таком виде.
Но у двери стояла Бекки. Она впустила дочь, потом выглянула в окно. Джесси уже сел в машину и помахал рукой. Что ж, все к лучшему.
— Прости, Бекки, я совсем забыла о времени, и тебе пришлось стоять у двери.
Девочка всегда с радостью прощала и забывала мелкие неприятности, поэтому обняла маму, а потом вручила ей закрытую фольгой тарелку.
— Мистер Дэниельс велел передать тебе. Это оставшаяся пицца. Он думал, вдруг тебе не захочется готовить ужин для себя одной. Хочешь посмотреть, что я привезла из зоопарка?
— Конечно, дорогая.
Тарелка с пиццей давила на руку, а на сердце будто лежал камень. Недавние фантазии совершенно выбили ее из колеи, да и неожиданный уход Джесси тоже.
Пока дочь выкладывала на кухонный стол добычу, Ренни включила микроволновую печь и сняла фольгу. Сердце подпрыгнуло в груди, руки задрожали. Джесси прислал ей не пиццу, а напоминание о том вечере, когда они хохотали над грибами и сыром. Не поленившись, он аккуратно отрезал кусочек от каждого ломтика, будто утверждал свои права на часть её доли. И, похоже, сердца.