Мы оказались внутри квартиры, которая являлась точной копией той, в которую мы вломились с улицы. Я лежал в коридоре и чувствовал одновременно дикую усталость и какое-то подозрительное спокойствие. Юля молча присела на корточки рядом со мной.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Спасены! – все, что мог ответить я Юле, еще тяжело дыша после скоростного подъема по лестнице.
Юля ничего не ответила и только улыбнулась. Она тоже очень устала, и сейчас даже улыбка давалась ей с большим трудом. Тут я увидел, что вся Юлина куртка в крови, и вспомнил про рану на руке, которая видимо была гораздо серьезней, чем мне показалось на первый взгляд. Я вскочил на ноги и, скинув рюкзак на пол, принялся искать аптечку.
15
Пока я копался в рюкзаке в поисках аптечки, Юля прошла в комнату. Здесь, в отличие от квартиры на первом этаже, сохранилась мебель. Более того, здесь наличествовал очень хороший свежий ремонт. Он даже еще был не закончен, я видел на кухне банки с красками и ящик с инструментами, а весь пол был устелен газетами, сильно заляпанными краской. Что ж, к сожалению, ремонт здесь не закончат уже никогда, и кухня простоит в таком виде до тех пор, пока строение не разрушится под натиском времени. Чья-то семейная жизнь закончилась, даже еще толком не начавшись, и это воистину печально.
Наконец найдя аптечку, я кинулся в комнату, где меня ждала Юля. В комнате ремонт уже был окончен, и она была уже обставлена мебелью, при том весьма шикарной. На полу лежал ковер с коротким ворсом и очень аккуратным мелким восточным рисунком, такие ковры, кажется, стоят баснословных денег. Посреди комнаты стоял небольшой журнальный столик со стеклянной столешницей, сейчас на нем стояла открытая бутылка вина и два пустых фужера, штопор с пробкой лежали здесь же. Я не знал, выпили ли вино из бутылки счастливые новоселы или вино выветрилось со временем, тем не менее, сейчас бутылка была абсолютно пуста.
Стену, расположенную от меня по правую руку почти целиком занимал огромный телевизор. Напротив него располагался большой диван, который видимо по совместительству исполнял роль спального места для семьи, жившей здесь. Над диваном висела огромная фотография, видимо, хозяев этой квартиры, но мне некогда было к ним приглядываться, да и в сумраке помещения разобрать что-либо не представлялось возможным. С самого дивана еще даже не была сорвана упаковочная пленка, и именно на нем сейчас сидела Юля. Раненую руку она держала прямо перед собой, большие темные капли крови падали с ее разрезанной ладони прямо на ковер.
Я подошел к ней и присел подле нее на колени, осматривая рану. Рана была большой и глубокой, и если уж на чистоту, то такие раны необходимо зашивать. Но у меня не было ни инструментов, ни навыков для операции, поэтому я как мог обработал рану и наложил повязку, которая почти сразу же пропиталась кровью.
– Такие раны надо зашивать, – сказала Юля куда-то в пустоту.
– Я не умею, – я не нашелся, что еще можно было сказать в данной ситуации.
– Я понимаю, но и на том спасибо, – сказала Юля, рассматривая повязку и попытавшись улыбнуться. – Думаю, все будет в порядке.
– Разумеется, только заживать будет долго, но все будет в порядке, я уверен. Сильно болит?
– Совсем нет, только когда ты обрабатывал, пощипывало, но так не болит.
– Ну и славно.
– Я хочу назад в деревню, – сказала Юля умоляющим тоном.
– Мы уже почти у цели, сдаться сейчас будет просто непростительно. Буря скоро закончится.
Я встал и подошел к окну. Стихия на улице не переставала бушевать. Ветер швырял дождь прямо в окно, поэтому я не мог толком разглядеть, что происходит на улице. Единственное, что я мог различить – это размытые очертания дерева, расположенного под окнами. Ветер нещадно пригибал его к земле, пока оно прямо на моих глазах не выдержало, и ствол его подломился. Сквозь шум дождя я с трудом, но расслышал треск ломаемой древесины. Сломав дерево, ветер принялся ломать его ветви и расшвыривать их по округе. От такого зрелища мне тут же стало не по себе, но я был пленен видом этого чудовищного явления природы, поэтому не мог оторваться от созерцания происходящего.
– Что ж, видимо буря все-таки задержит нас надолго. Сегодня то точно придется здесь ночевать, а завтра посмотрим, как вода будет уходить, может еще на ночь останемся. Отсюда до дома осталось всего ничего, но идти по колено в воде не совсем приятно, – сказал я Юле, не поворачиваясь к ней.
– Вить, может хватит? – я оглянулся на Юлю, она все так же сидела на диване с перебинтованной рукой и смотрела на меня.
– Что? – Витя, так меня, кажется, называла Лина в моих снах.