На голове у меня красовалась аккуратная повязка, закрывающая один глаз, явно наложенная профессионалом.
Тут в комнату без стука зашел здоровый детина два метра ростом, просто груда мышц. Он был голубоглазым блондином и носил бороду, от чего был похож на былинного богатыря. Я инстинктивно отскочил в угол комнаты, ожидая скорой расправы.
– Доброе утро сонное царство, – по голосу я понял, что это был тот самый Петрович. – Почти сутки лежал, я уж забеспокоился, что тебя угробил. Все заглядывал, проверял тебя.
– Так ты все-таки не галлюцинация?
– Воооот, начинаешь что-то понимать. Я Муслин Евгений Петрович, капитан.
– А я Артем. Просто Артем. Что я здесь делаю? Кто ты? Зачем я…
– Подожди, пойдем, поедим. Торопиться не надо, спешка ни к чему. Тебя, конечно, Аркадий Борисович всякими лекарствами напичкал. Но завтрак тебе они не заменят. Ты это… Прости, – сказал Петрович, указав мне на глаз после чего удалился.
Я обулся в черные простые кожаные берцы, стоявшие тут же у кровати, и вышел из комнаты. Видимо, я и был в бомбоубежище. Дверь комнаты выходила в узкую длинную кишку, здесь с трудом могли разойтись два человека. В двух концах кишки были двери на подобие корабельных с колесом, которое надо было вращать для открывания и закрывания засова. А по бокам было пять дверей без засовов, просто с ручками, две с одной стороны и три с другой. Я вышел из двери как раз с той стороны, по которой было три двери. В соседней комнате раздавались голоса. Я решил отправиться туда.
Комната была такой же небольшой, как и та, в которой я очнулся. Только здесь, вместо кровати и шкафа, находился кухонный стол, придвинутый к стенке и что-то наподобие кухонной стенки с раковиной и электрической плиткой, на которой сейчас стояла большая кастрюля, присутствовали часы такие же, что и в той комнате, где я проснулся, только тут они висели над столом.
Сейчас в комнате находилось пять человек, они с упоением трапезничали. «Лаборанта» и Петровича я узнал сразу, а остальные, видимо, были братьями по оружию Петровича. Все они не смогли уместиться за маленьким столом, поэтому расположились кто где. Один из бойцов сидел, придвинув стул к кухонной стенке, другой просто на полу, держа тарелку на весу.
– О, проснулся наш белочник! – сказал сидящий на полу боец и звонко рассмеялся. – Ну что жить будешь? Или галлюцинации слишком больно бьются?
– Да нет терпимо! – замялся я, хотя, если честно, ничего не болело, в глазу были какие-то странные ощущения, но это было скорее пульсацией, чем болью. Да определенно глаз у меня не болел.
– Молодец казак, атаманом будешь, – сказал боец и вернулся к еде.
Какое-то время все стояли молча, а я неловко топтался в дверях.
– Так господа, надеюсь все успели отобедать. Надо освободить помещение у нас разговор с человеком. – сказал Петрович, указывая своей массивной ладонью на дверь.
Все кроме Петровича и «Лаборанта» встали, молча положили тарелки в раковину и вышли. Петрович указал мне жестом на стул, я сел.
– Покормите хоть человека, – впервые подал голос «Лаборант».
– Ой! Действительно, – Петрович неторопливо отправился сервировать мне на стол.
– Итак, здравствуйте. Я Аркадий Борисович, врач городской поликлиники.
– Я Артем…
– Да-да, я знаю, Артем, – перебил меня Аркадий Борисович. – Я думаю у вас очень много вопросов. А возможно вы до сих пор не верите в происходящее. Поэтому позвольте, я просто вкратце обрисую ситуацию, пока вы едите.
– Хорошо, – в этот момент Петрович поставил передо мной тарелку чечевичной похлебки, и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
– Вы следили за последними новостями? Нет, это некорректный вопрос, простите. Какое представление о мировой обстановке вы имеете?
– Устройства Станкича в каждой голове. Люди умирают от этого. Сам Станкич покончил с собой… Вот и все наверно.
– Что ж достаточно скупо, позвольте рассказать вам поподробнее.
После того как начался бум устройств Станкича, все только радовались. Все говорили об этом как о чуде, как о великом открытии, что, как я считаю, обоснованно. Но есть один нюанс. Пока устройство было дорогим, его покупали фактически только состоятельные люди, да и клиник в мире было открыто еще не так много. Люди не стесненные в средствах ночью исполняли во снах свои необычные желания и мечты, просыпаясь, могли себе позволить исполнение любых капризов, что для рядового жителя недоступно. То есть, то, что рядовой человек видит под действием устройства, для сильных мира сего обыденность. Устройство не сильно влияло на жизнедеятельность обеспеченных людей, как показывают исследования, в основном их сновидения заключались в чем-то крайне экзотическом, как например, кто-то отращивал крылья, а кто-то путешествовал к ядру земли. Но потом наступил переломный момент. Станкич сумел значительно упростить конструкцию, снизив ее стоимость. Теперь каждый мог позволить себе устройство.