Наклоняя голову, произношу.
– Раздевайся.
- Полностью? – довольный собой говорит он.
- Полностью.
Он спускает свою голубую рубашку с плеч. Я изо всех сил стараюсь сконцентрировать свое внимание на его лице, зная, что его кожа - моя самая любимая вещь во Франции.
- Как ты заполучила такую работу? - спрашивает он, расстёгивая ремень.
- Мой босс нашел меня одну, бродившую по улицам, - говорю ему. И не в силах больше противостоять, подхожу ближе, проводя рукой вниз по груди. Мне нравится, как замирает его дыхание, и кожа становится натянутой под моим прикосновением. – Он думал, что я стану отличным посредником. Узнав, что смогу играть с такими симпатичными мальчиками, как ты, как я могла устоять?
Он резко дергает ремень из штанов, слышно как кожа в некоторых местах трещит по швам, и один кусочек падает на пол.
Когда его пальцы парят над поясом боксёров, я с уверенностью могу сказать, что он дразнит меня, ожидая, что я взгляну в его лицо.
Но я этого не делаю.
- Снимай, - говорю ему. – Нужно увидеть, с чем мне предстоит работать.
Ансель спускает боксеры и, абсолютно ничего не стесняясь, медленно выходит из них. Я никогда не привыкну видеть его обнаженным: загоревшим, сильным и сейчас, он кажется очень приятным на вкус. В чем я уже ни раз убедилась. И я едва ли могу устоять, чтобы не опуститься перед ним на колени, прочертив язычком влажную линию от его яичек к кончику члена.
Но так или иначе, мне это удается, даже когда Ансель обхватывает свой член большим и средним пальцем, словно предлагая мне вкусить его. Стягиваю с шеи галстук, и заводя ему руки за спину, связываю запястья. Не очень сильно, однако, если он захочет освободиться, то ничего не выйдет.
Поворачивая его, я немного надавливаю ему на грудь.
– Пойдем, присядешь на диван. Время для вопросов.
- Я немного нервничаю, - признается он, подмигивая, но идет уверенно и неспешно опускается на место, руки пойманы в ловушку позади него.
- Мужчины всегда озабочены этой частью, - говорю я, слегка колеблясь возле его ног. Я немного наклоняюсь, проводя указательным пальцем по головке члена. – Никто не любит сознаваться в своих грехах, которые натворил.
- И с многими мужчинами ты проделывала это? – На этот раз в его голосе что-то слышится – ревность, может быть. Или возможно волнение, которое возникает от мысли, что я делала это ещё для кого-то.
Есть несколько вещей, которые мне стоит знать о человеке, за которого я вышла замуж.
- С тысячами, - шепчу я, наблюдая за его глазами. А в них читается ревность. – Я всё-таки являюсь самым лучшим посредником. Если ты хочешь, чтобы я запомнила сегодняшний вечер, то ты должен впечатлить меня, но позже.
Я присаживаюсь к нему на колени, и подавшись вперёд, слегка трусь о его член, прежде чем скользнуть назад. Под моими ладонями его плечи подёргиваются, когда он пытается освободить свои запястья.
- Ты становишься влажной, когда берешь дело в свои руки, Cerise? - прерывисто шепчет он. Ансель прекращает игру, однако выглядит так, словно не может совладать с самим собой. - Хотел бы я рассказать тебе, как чувствую себя, когда вижу свою наездницу.
Ему не обязательно говорить мне; я вижу, что с ним происходит, и, по ритму сердцебиения Анселя, я знаю, что он имеет в виду. Как и в ту ночь, когда мы играли в горничную и хозяина: угости меня.
Но сейчас, мы поступим слегка по-другому.
Я слегка развожу ноги в стороны, провожу пальчиками по атласным трусикам и решаю наградить его маленьким шоу: закрываю глаза и поглаживаю себя, тихо постанывая, немного покачивая бедрами. Но когда я убираю свою руку, то вместо того, чтобы положить пальцы ему в рот, я захватываю его подбородок свободной рукой и оставляю влажный след над его верхней губой, чуть ниже носа.
Он стонет, и я хочу записать этот грубый печальный звук на диктофон, воспроизводя снова и снова, покачиваясь на его бедрах. Он так возбужден, что его член достает до пупка и он такой толстый. Влажная капелька появляется на его головке и оставляет влажный след на его длине.
У меня текут слюнки, грудь сжимается. Я не думала, что игра закончится так быстро. Как и не могла представить, что он будет настолько твердым, в какой-то степени испытывая дискомфорт
. – Хочешь, чтобы я отсосала тебе, прежде чем начну задавать вопросы? – шепчу я, немного выходя из роли. То, как напряжена его шея и это уязвимое выражение лица, вызывает желание позаботиться о нем.
- Нет, - он говорит быстро; быстрее, чем я ожидала. Его глаза широко распахнуты, а губы стали влажными после того, как он облизал их, пробуя меня на вкус. – Подразни меня.
Вставая с его колен, отвечаю чётко:
- Очень хорошо, - наклоняюсь над журнальным столиком, чтобы взять папку с бумагой и ручку. Я предоставляю его взору свою попку, бёдра, а так же красные стринги. Позади я слышу, как он глубоко выдыхает.
Возвращаюсь к нему, просматривая свой короткий список. Я написала несколько вопросов просто, чтобы напомнить себе, о чём я хочу спросить его, потому что в пылу момента, на его коленях, с ним обнажённым, смотрящим на меня так, будто его сдерживают только связанные руки, я могу попросту что-нибудь забыть.
Вернувшись назад, забираюсь на него и провожу ручкой по гладкой коже его груди, немного покачиваюсь на напряженных мышцах его бёдер.
– Начнём с самого простого.
Он кивает, пристально глядя на мою грудь.
- “D’accord.” [Хорошо]
- Если ты когда-нибудь убивал - твоя душа стоит копейки, да и получим мы ее в любом случае.
Он улыбается, немного расслабляясь в игре, раскрывая себя.
- Я никогда никого не убивал.
- Подвергал кого-то пыткам?
Он смеётся.
- Нет, но не отказался бы попробовать прямо сейчас.
Возвращаясь к своему списку спрашиваю:
- Пробежимся по смертным грехам? - смотрю на него снизу вверх, облизывая губы. - На этом этапе все мужчины становятся дешевками.
Он кивает, пристально глядя на меня, как будто я действительно имею возможность изменить сегодня его судьбу.
- Алчность? – спрашиваю я.
Ансель тихо смеётся.
- Я адвокат.
Кивнув, делаю вид, что приняла это к сведению.
– В фирме, которую ненавидишь и получаешь гроши, представляя интересы одной из компаний, что предъявляет иск другой. Думаю, следующий пункт "немного чревоугодия" тоже можно отметить?
Его ямочки появляются, поскольку он смеётся.
- Я полагаю, ты права.
- Гордость?
- У меня? - говорит он с победной улыбкой. - Я сама скромность.
- Точно. - Борясь с собственной улыбкой, я смотрю вниз на свой список. - Похоть?
Он подталкивает своими бёдрами, и его член прижимается ко мне, я смотрю ему в лицо, ожидая ответа. Но он не ничего не отвечает.
Моя кожа горит, а Ансель так пристально смотрит, что мне приходится отвести взгляд.
- Зависть?
Ансель долго не отвечает, и я вновь смотрю на него, пытаясь разгадать выражение его лица. Он, на удивление, задумчив, словно вопрос поставил его в тупик. И тут я понимаю, что происходит. Будь я Мией - не спросила бы подобного, сидя напротив него за кухонным столом, даже если бы очень хотела. Кажется, нет никого прекраснее его и часть меня должна понять - что же гложет Анселя больше всего, где скрывается наивысшее уродство. Как бы там не было, в наряде слуги сатаны, мне намного проще выяснить это.
- Я чувствую зависть, да, - говорит он тихо.
- Мне нужен более развёрнутый ответ, чем этот. - Я наклоняюсь вперёд и целую его в подбородок. - Завидуешь чему…или кому?
- Я никогда раньше не завидовал. Я склонен везде видеть позитив. Финн и Оливер...иногда я их раздражаю, им кажется, что я импульсивный и непостоянный.