- Я сделала всего лишь один поворот, Ансель.
- Быть может, это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел. Вот чем тебе стоит заниматься.
Я вздыхаю.
- Ансель -..
- Кто-то заканчивает бизнес школу и управляет кинотеатрами или ресторанами.А кто-то открывает собственные пекарни или балетные студии.
- И ты не один из них, как и я, – я уже слышала об этом ранее, от Лорелей и всей семьи Харлоу.- Я ничего об этом не знаю.
Он старается заглянуть себе через плечо, смотря в том направлении, откуда мы пришли.
- При всем уважении к тебе, я не согласен».
- Подобные вещи стоят денег. А я ненавижу брать деньги у отца.
- Тогда зачем ты их берешь, коль ненавидишь? – спрашивает он.
Отвечаю ему тем же:
- А разве ты не берешь деньги у своего отца?»
- Беру, - признает он, - но я уже давно понял, что это единственное, в чём он хорош. И пару лет назад, когда я был в твоём возрасте, я не хотел, чтобы моя мать помогала мне материально.
- У меня недостаточно денег, чтобы жить в Бостоне без его поддержки, - говорю я ему, - и я чувствую, что в каком-то смысле он…должен мне, с тех пор как я делаю всё, что он захочет.
- Но если бы ты следовала своим желаниям -
- Это не то, чего я хочу.
Он заставляет нас остановиться и поднимает руку, ни чуть не встревоженный значимостью разговора.
- Знаю. А я на самом деле не в восторге от идеи, что ты скоро оставишь меня. Но отбросив это в сторону, если бы ты поехала в бизнес-школу по своему желанию, это решение принадлежало бы тебе, не ему.
Я вздыхаю, оглядываясь назад.
- Только то, что ты не профессиональная танцовщица не должно останавливать тебя танцевать для своего удовольствия. - Найди точку и смотри только на нее - не это ли ты сказала девочкам? Так где твоя точка? На чем сосредоточена ты, кружась в танце жизни?
Моргаю, смотря на квартал, где девочки все ещё кружатся и смеются. Его точка – обучение праву. Он не сводит с неё глаз с тех пор, как начал крутиться в этой сфере.
- Хорошо, тогда, - он принимает моё молчание, как знак согласия, - может, пойдешь учиться на тренера? Или изучать предпринимательство? Две разные тропинки.
Идея иметь собственную балетную студию порождает противоречивые чувства у меня в животе : бурную радость и страх. Не могу представить ничего лучше, однако, на взаимоотношениях с родными можно будет поставить жирный крест.
- Ансель, - говорю я, качая головой, - даже если бы я хотела собственную студию, пока это лишь мечты. Отец собирался оплатить мою квартиру за всё время обучения. Сейчас, он не разговаривает со мной, и нет ни единого шанса, что он поддержит эту затею. Что-то есть в танцах, что он…словно они ему не нравятся на примитивном уровне. Сейчас я понимаю, что чем бы я не занималась – добьюсь поставленной цели без его помощи, - закрываю глаза и обильно сглатываю. Взяв основательный душевный отдых от реальности моего будущего, уже осталась без сил по вине короткого разговора.
– Я рада, что приехала сюда. В какой-то степени, это моё лучшее решение. Но с другой стороны, оно ещё больше спутало некоторые карты жизни.
Он отклоняется, изучая меня. Обожаю игривого Анселя, подмигивающего мне через всю комнату или ведущего задушевные разговоры с моими бёдрами и грудью. Но думаю, что люблю и того, который, кажется, хочет для меня только самого лучшего. Отважного настолько, чтобы бороться за нас двоих.
- Ты замужем, нет? – спрашивает он. – У тебя есть муж?
- Да.
- Муж, который хорошо зарабатывает сейчас.
Я пожимаю плечами и отвожу взгляд. Этот разговор о деньгах чрезвычайно неуклюж.
Игривый и немного глупенький , каким он иногда бывает, Ансель напрямую спрашивает :
- Тогда зачем тебе находиться на отцовском иждивении, чтобы делать то, что ты хочешь? Ну, коль, у тебя есть муж?
***
Поднявшись в квартиру, я следую за ним за кухню, облокачиваясь на столешницу, пока Ансель лезет в шкаф за баночкой. Разворачивается и высыпает две таблетками ибупрофена мне на руку [обезболивающее], а после передает стакан воды. Смотрю на руки, затем на него.
- Твой стандартный набор, - говорит он, чуть пожав плечами. – После двух бокалов вина ты всегда принимаешь ибупрофен, запивая большим количеством воды, чтобы не было плохо. Ты у меня прямо дюймовочка.
Снова напоминаю себе насколько он наблюдателен, и как ему удаётся заприметить вещи, которым, как я думала, он не придавал значения. Стоит и ждет, пока я глотаю таблетки и ставлю пустой стакан воды на столешницу, подталкивая его бедром.
Каждая секунда без поцелуев и касаний вселяет страх, что вся мягкость комфорта испарится, и он вернется к работе, а я одна в постель.
Но сегодня ночью, пока мы разглядываем друг друга в приглушённом свете единственной лампочки над кухонной плитой, воздух наэлектролизовывается нашей энергетикой. И это столь ощутимо.
Он разминает челюсть, а затем наклоняет голову.
- Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.
Желудок подскакивает к горлу.
- Не уверена, что я кра –..
- Останься, - прерывая меня, тяжело шепчет он. – Я с ужасом жду дня твоего отъезда. Теряю рассудок при одной мысли об этом.
Закрываю глаза. Эта часть из того, что я хочу, и до дрожи в коленках, боюсь услышать. Закусываю губу, скрывая улыбку, и вновь смотрю на него.
- Я думала, ты только что посоветовал мне пойти в бизнес-школу, чтобы однажды открыть собственное дело.
- Я думаю, может тебе стоит повременить, пока я не закончу свое. Тогда мы поедем вдвоём. Будем жить вместе. Я буду работать, ты – учиться.
- Как я могу остаться здесь до весны? Что я буду делать? – было бы замечательно, однако, как я проживу ещё девять месяцев праздно, подобно туристу?
- Ты можешь найти работу или просто разузнать, что требуется для открытия балетной студии. Мы будем жить вместе, и ты отсрочишь своё поступление на год.
Мысль ещё безрассуднее моего решения о приезде сюда, если это вообще возможно. Остаться – значит поставить запятую, вместо точки в наших отношениях – никакого аннулирования брака, никакой фальшивой свадьбы – и совершенно новая дорога, указывающая наш путь в будущее.
- Не думаю, что смогу остаться здесь и находиться в одиночестве так много времени..
Он вздрагивает, запуская руку в волосы.
- Если ты хочешь начать сейчас, езжай и я приеду следующей весной. Просто…ты действительно хочешь этого?
Качаю головой, но замечаю, что своим взглядом, он безошибочно читает выражение моего лица, на котором написано «я не знаю».
Первые пару недель во Франции я ощущала себя, как, абсолютно свободной, так и немного привязанной. Но Ансель пригласил меня сюда не только чтобы показаться великодушным или же спасти от ужасного лета в Америке и душевно успокоиться перед началом учебы. Да, этим причинам место быть, но и потому что хотел меня.
- Мия?
- Ммм?
- Ты мне нравишься, - произносит он шёпотом. Голос слегка дрожит и, кажется, я понимаю, что он действительно имеет в виду. Я чувствую слова, словно его теплое дыхание на шеё, однако он не сделал и шага ко мне. Даже не прикоснулся. Руками и бёдрами Ансель опирается на столешницу позади себя.
Это голое признание по какой-то причине интимнее, когда мы на расстоянии в несколько шагов, без охраны из поцелуев или лиц, уткнувшихся в шею.
- Я не хочу, чтобы ты уезжала. Муж и жена – две половинки одного целого. Я всегда был эгоистичен с тобой: попросив переехать сюда или подождать с отъездом, пока не настанет лучшее время для моей карьеры. Но вот она – правда.
Вот она – правда.
Отвожу взгляд и смотрю вниз на свои голые ноги на полу, позволяя буйной барабанной дроби сердцебиения на мгновенье взять вверх над рассудком. Я рада, в ужасе, но…. в основном в эйфории…... Прошлой ночью, он сказал мне, что не сможет притворяться, если я озвучу мысль вслух. И, быть может, тот же страх, продолжает маячить над нами, став тяжёлым бременем через пару недель, если один из нас скажет «люблю».