Акваа К
Сладкий обман
Данный роман является полностью художественным произведением. Имена, персонажи и происшествия, изображенные в нем, являются плодом воображения автора. Любое сходство с реально существующими людьми, живыми или умершими, событиями или местностями совершенно случайно.
Для тех девушек, которые любят розовый цвет, но перешли на серый
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Я надеюсь, что вы влюбитесь в этот мой мир, и эта серия оставит отпечаток в вашем сердце. Это не темный роман, но в нем есть несколько элементов, которые можно отнести к этому разделу.
ТРИГГЕРНЫЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ:
Упоминания о насилии и депрессии.
Описательные сцены нападения, насилия, смерти, посттравматического стрессового расстройства, паранойи, крайних высказываний, применения оружия, крови, беспокойства, домашнего насилия, убийства, отравления. Это также следует за явным сексуальным содержанием.
Ваше психическое здоровье имеет большое значение, поэтому, если какой-либо из этих триггеров может повлиять на вас, пожалуйста, пропустите эту книгу, поскольку вам следует сначала позаботиться о себе, прежде чем погружаться в книгу, которая может вызвать плохие воспоминания или каким-либо образом негативно повлиять на вас.
Пролог
Я смотрел и наблюдал за ней издалека.
Ее красивая кожа, ее улыбка, ее яркие глаза.
И все же, как только она поворачивается на бок, чтобы посмотреть на своего мужа, во мне зарождается ярость. Я не могу пробиться сквозь этих папарацци перед местом проведения ее свадьбы. Охрана очень жесткая. Сотни камер.
Лучше быть скрытым.
Но ее муж, этот фальшивый муж, стоящий рядом с ней, заставляет меня окрашивать все в красный цвет.
Она моя.
Аврора Торре — моя.
Она поцеловала его на алтаре. Он прикоснулся к ней, и она позволила ему.
Я сжимаю кулаки, стараясь не думать.
Нет.
Она чиста. Я могу сделать ее чистой.
Все, что ей нужно сделать, это принять меня на этот раз. На этот раз все точно получится. Я не остановлюсь, пока не получу ее.
Она моя.
Моя милая, милая Аврора.
Кто сказал тебе убегать в первый раз?
1
Когда распускаются цветы, они самые нежные, хрупкие и манящие.
Проходят дни, и срок их жизни сокращается. Они начинают терять свой цвет. Каждый лепесток медленно опускается на землю, оставаясь лишь далеким воспоминанием.
Я верю, что любовь похожа на это, и в ее желании нет ничего необычного.
Но пока мне это не удается, хотя я отчаянно молюсь и надеюсь, что когда-нибудь мне это удастся.
Может быть, это связано с людьми, которые сидят сейчас вокруг меня за обеденным столом.
За окном гремит гром. Его слабый звук подчеркивает тишину, окутавшую столовую. Звяканье столовых приборов только еще больше заставляет меня сдвинуться с места, когда я переворачиваю креветку на своей тарелке.
Я прочищаю горло и бросаю взгляд на наручные часы. Мне уже пора уходить. Мне нужно успеть отправить свой новый дизайн производителям к установленному сроку.
Я отнюдь не богата. Несмотря на богатство моего отца и наше присутствие в СМИ, я знаю, что оно не перейдет ко мне. Я не старший ребенок и не наследник, которому достанется состояние Торре. Я сама делаю себе имя, сама зарабатываю себе богатство и сама живу своей жизнью.
— Аврора? Как поживает твой маленький бизнес? — спрашивает отец, откусывая от креветок на гриле, которые сегодня приготовил повар.
Потемневшее небо за окном озаряется светом, за которым быстро следует еще один небольшой раскат грома. Я отвожу взгляд от окна и иду по столовой к отцу.
Он не маленький. Это действительно начинает становиться все более популярным, и мои дизайны любят тысячи людей в социальных сетях. Я горжусь собой за то, что создала то, что у меня есть.
— Дела идут хорошо.
Моя рука крепко сжимает вилку, зная, что сейчас последует.
Еще несколько минут, и я уйду.
— Если бы ты работала на отца, ты бы не выжила, — возражает мне моя старшая сестра Эмброуз, сузив глаза за ободком своего бокала.
— Я работаю сама, а ты — нет, — бормочу я себе под нос, надеясь, что никто этого не услышал, потому что в этом доме не должно быть такого, чтобы я оскорбляла Эмброуз.
— Прошу прощения? — заикается она.
Отец поднимает взгляд от своей тарелки, в его черных волосах нет ни единого белого волоска. Его глаза сморщились в уголках, а усы на губах дрожат от сдерживаемого отвращения, которое он испытывает ко мне. Он выглядит совсем не тем милым и заботливым отцом, каким его видят журналисты.