— Неважно, какое из них ты наденешь. Они одного цвета.
Она опускает глаза и смотрит на оба каблука, которые держит в руках.
— Хорошо, — тихо шепчет она и разворачивается, опустив руки к бокам, и идет обратно к шкафу.
Черт.
Я сказал себе, что постараюсь быть лучше, и вот я здесь в первый же день, заставляю ее грустить.
— Те, что на бретельках, — объявляю я.
Не каждый день мне приходится беспокоиться о том, что моя жена выберет подходящие туфли на каблуках для ток-шоу. Я выбрал именно эти туфли, потому что, судя по тому, что я видел, она наденет более короткую юбку, чтобы продемонстрировать ремешки.
А я, как бесстыжий мужчина, хочу это видеть.
Она мгновенно ставит туфли на каблуки и с улыбкой бросается к кровати. Она садится на кровать и начинает их надевать. Она продолжает смотреть на меня, ее глаза счастливы. В ней есть та кипучая часть, которую она постоянно мне демонстрирует.
Мы должны приехать туда к одиннадцати, чтобы выйти в прямой эфир для утреннего шоу, и, если мне не изменяет память, у нас сегодня два шоу. Одно — утреннее, а другое — ночное.
— Ремо? Ты закончил?
Я уже почти допил свой сок, когда в кухню вошла Аврора — одна нога впереди другой, ее длинные ноги обнажает юбка. Она все еще белая, но доходит только до середины бедра, обнимая ее ноги. В сочетании с блузкой она подчеркивает ее великолепную фигуру.
Сок идет не по той трубе, и я начинаю задыхаться. Слезы собираются в глазах, и я бью себя по груди, чтобы унять щекочущую боль.
С каждым шагом ее волосы отлетают назад. Щелчок ее каблуков бьет мне прямо в сердце, где оно замирает каждый раз, когда я вижу ее.
— Ты в порядке? — Она улыбается мне.
Я киваю, продолжая кашлять еще пару раз.
Моя рука останавливается на полпути, когда я собираюсь поставить стакан на стойку, когда она проходит мимо меня и направляется к холодильнику справа от кухни. Мой взгляд не отрывается от нее, и я обнаруживаю, что смотрю на ее покачивающуюся задницу.
— Я готова, когда ты будешь готов, — говорит она мне, но мой взгляд задерживается на ней.
Ее волосы, ее фигура, она.
Только она.
Только Аврора Кэйн.
Я моргаю, и она оказывается передо мной.
— Готов? — Она указывает на входную дверь.
Изабелла идет наверх с грузом белья, но мое внимание остается на Авроре.
Не смотри на нее так долго.
Я прочищаю горло, поправляю себя, прежде чем встать, и иду мимо Авроры к своей машине, стараясь больше не смотреть на нее.
Что со мной не так?
Мне нужно перестать вести себя так глупо.
Мы приезжаем в студию, нам пристегивают микрофоны. Усидчивая ассистентка вручает нам сценарий вопросов, которые будет задавать ведущий, и мы остаемся сидеть рядом в комнате, ожидая, когда нас позовут за кулисы.
— Я немного волнуюсь, потому что все вопросы касаются нас и свиданий. Мы будем придерживаться той же истории, которую рассказали твоим родителям, верно? Или ты хочешь ее изменить? Я уверена, что они никому не рассказывали, — нервничает Аврора.
— Придерживайся той же истории. Лучше избежать ошибок.
Она кивает, ей нравится мой ответ.
— А как мы ответим на вопрос о первом поцелуе? — Она указывает на третий вопрос в списке.
Она поворачивается ко мне, и мой взгляд автоматически падает на ее губы. Сегодня они светлого персикового цвета.
Я сказал, хватит.
— Мы не можем говорить о нашей свадьбе. Это был даже не поцелуй, так что я думаю, мы должны сказать "после первого свидания".
Я киваю, отворачиваясь от нее, не желая вспоминать поцелуй в машине. Жар, торопливый поцелуй, вожделение, задыхающиеся стоны.
Я провожу рукой по лицу, наклоняю голову и смотрю, как она читает газеты. Мои глаза скользят по ее шее, затем снова поднимаются к лицу.
— Да. Ты знаешь… У меня был первый поцелуй, когда…
— Мне все равно, — перебиваю я ее, внутри меня
мгновенно закипает что-то противное.
— Что? Я просто рассказала тебе, как поцеловала…
— Я сказал, что мне все равно, Аврора.
Она бросает на меня взгляд, а затем пихает меня за руку, заставляя отползти к концу скамейки, на которой мы сидим. На моем лице появляется хмурое выражение.
Она скрещивает руки, но я протягиваю свою руку и тоже легонько пихаю ее. Она скользит до конца скамейки и тут же падает, приземляясь на задницу.
— Ой! — простонала она, медленно вставая и потирая бедро и задницу.
Я закатываю глаза, не в силах сдержать переполняющее меня веселье.