Она кивает.
— Хорошо, тогда назначай. Когда он появится, скажи ему, что я встречаюсь со старым другом в кафе на соседней улице.
Клаудия смущается, но все равно кивает и выходит из моего кабинета.
Прикусив губу, чтобы не дать улыбке расползтись по лицу, я собираю свои вещи и быстро отправляюсь вниз, как только приходит время.
Вскоре я обнаруживаю, что стою перед кафе и ищу знакомое лицо Сэма. В моем животе нарастает предвкушение того, что найдет Ремо. Он сказал, что хочет, чтобы все было непринужденно? Посмотрим, насколько непринужденным он сможет быть, раз уж он точно не может держать глаза при себе.
— Аврора, — выдыхает Сэм с улыбкой на лице, появляясь передо мной.
Я ничего не чувствую, глядя на него. Все в нем обычное, и я понимаю, что меня больше не привлекает то, что я думала раньше. То, как заряжается мое тело вокруг Ремо, какие сильные эмоции он вызывает во мне, — достаточное тому подтверждение.
Мощная темная аура Ремо притягивает меня к нему так, как не притягивало ничто другое. Он может уничтожить все на своем пути, но оставит меня невредимой, его призрачные глаза будут смотреть на меня, пока он сеет хаос в мире.
И мое невинное маленькое сердце найдет это восхитительным.
Его глаза преследуют меня повсюду, и я знаю, что в его голове проносятся горячие мысли. Одно его прикосновение заставляет меня задыхаться в предвкушении.
Сэм, с другой стороны, со своей милой улыбкой и яркими глазами, не вызывает во мне никаких чувств.
— Я так рада тебя видеть.
Я улыбаюсь ему, и он кивает, радуясь встрече со мной.
Отступив назад, он открывает передо мной дверь, и я благодарю его, прежде чем войти внутрь. Я выбираю столик, который не будет виден снаружи, на случай, если здесь окажутся папарацци, но я буду первой, на кого упадет взгляд, когда войдет Ремо.
Я сразу же направляюсь к этому столику и сажусь лицом к двери. Прилавок перед дверью и столики слева от нее привлекут его внимание именно ко мне.
Когда я сажусь, Сэм садится напротив меня.
— Хочешь сделать заказ, чтобы нам не пришлось долго ждать?
Я киваю ему, мои глаза быстро сканируют меню на столе. — Хорошо бы клубничный чизкейк и карамельный фраппучино.
— Будет сделано.
Он поворачивается и идет к стойке.
Я смотрю в окно пекарни. Тротуар пуст, но я держу свое внимание там на случай появления Ремо. Часы на моем запястье громко тикают.
Уже тридцать пять. Он уже должен подойти, раз так любит пунктуальность.
Моя нога начинает подпрыгивать в ожидании.
Проходит еще две минуты.
Сэм возвращается и садится, опираясь локтями на стол. Я слегка отстраняюсь.
— Я так рад, что ты решила принять мое приглашение. Я думал, что твой муж не позволит тебе, учитывая, какой он человек.
Я отрываю глаза от часов, чтобы посмотреть на его лицо.
Он ухмыляется, но мне не нравится то, на что он намекает. Его каштановые волосы и мягкие бледно-голубые глаза ничуть не смягчают удар от его слов.
— Что это значит? Я здесь, потому что хотела тебя догнать.
Я нахмурилась.
Его глаза мгновенно расширяются, паника охватывает его лицо. — Нет. Я имею в виду, что, поскольку мы были такими близкими друзьями, он может посчитать, что нам не стоит встречаться друг с другом.
— Мы были просто друзьями, Сэм. Между нами ничего нет, так что Ремо действительно все равно.
Я смеюсь, пытаясь снять нарастающее напряжение.
Его слова давят на меня.
Сэм повесил голову.
Затем он поднимает на меня глаза.
— Аврора, я вообще-то хотел тебе кое-что сказать.
Даже если он признается мне в своей безграничной любви, я знаю, что это не причина, и мне вдруг становится не по себе от того, как его глаза ищут мое лицо.
У меня мурашки по коже.
Там… там что-то есть. Я осматриваю кафе, но ничего необычного, ничего необычного, ничего подозрительного, но я чувствую давление на сердце. Когда я оглядываюсь на Сэма, что-то не так.
Он открывает рот, но прибывает официантка и ставит перед нами два подноса чизкейков и напитков. Улыбаясь нам, она поворачивается и уходит.
Я беру вилку и откусываю ее, наблюдая, как Сэм колеблется, нервничает и оглядывается вокруг, прежде чем он наконец заговорит.
Почему все в нем просто отталкивает меня?
— Вообще-то, я хотел спросить вас, правдивы ли слухи. Что говорят таблоиды.
Я держу свое лицо равнодушным, когда он пытается объяснить, что он имеет в виду, даже если я уже знаю.
Конечно, у меня эмоциональное сердце, и я чувствую слишком глубоко, и слишком быстро. Я признаю, что слова ранили меня, даже когда я пытаюсь показать, что это не так.