Однако не дремалось. Я лежала, лениво оглядывая нашу спальню. Кровать все-таки очень удобная. Мы с Мишей удачно ее ухватили в «Икее», со скидкой. На распродажу попали. А шкафы чуть позже докупили. Спальня получилась легкая, светленькая. И шмотки наши свободно разместились, и воздуха много, хотя комната сама по себе и не слишком большая. На полу покрытие из джута. Экологически чистое. И обои здорово подобрали, сколько пришлось из-за них магазинов объехать... И ведь вроде всего полно, в глазах пестрит. А что-то конкретное, что тебе требуется, искать и искать.
Нашли одни, бежевенькие. В магазине казалось, подходит. А поклеили — с мебелью совершенно не сочетается! Одно другое убивает. Мишка смеялся:
— Что, Катюша, менять будем, обои или мебель?
Сперва хотели обои покрасить, но в результате нашли подходящие. Переклеили. Хорошо, Мишка у меня рукастый. Теперь спальня у нас словно с картинки.
Дуська, подруга моя лучшая, обзавидовалась. Причем все у нее смешалось. И спальня новая, и то, что Мишка такой хороший. Восемь лет живем душа в душу. А Дуська уже два раза обжигалась. Первый брак неудачный, второй еще хуже. Первый ее благоверный гулял, второй пил. Результат — два развода, один ребенок и одиночество. То есть какие-то знакомства у Евдокии периодически случаются. Но так, мимолетные. Надолго никто не задерживается. А у меня Мишка. Понятное дело, она, бедная, мне завидует. Если так можно выразиться, и морально и материально. Илюшку своего одна вынуждена поднимать. Отец его, Дуськин первый муж, почти не помогает. А Илюшка растет, уже в школу пошел, и расходы на него все больше и больше. Матери, понятное дело, ребенку по максимуму дать хочется. «И так, — говорит, — он у меня почти сирота, пусть хоть в остальном не нуждается».
Дуся устроила сына в самую престижную школу района. Дикими усилиями. Всех знакомых поставила на уши. Денег назаняла. Взятку дала. До сих пор с долгами расплачивается. Теперь жалуется:
— Устроить в школу полдела. Цветочки, так сказать, а теперь ягодки начались. Одноклассники в основном богатенькие. Каждый и хвастается, чем может. А Илюшка приходит и плачет. В наше время ребята чем похвалялись? Ластиками, карандашами, может, пеналом. У этих запросы другие. Мобильниками меряются — у кого круче. Понимаешь, не просто есть или нет, а какой фирмы, какой модели и сколько у него наворотов. Я-то, дура, сперва не поняла проблемы. Он попросил мобильник, я ему свой старый и сунула. А он от меня, как от прокаженной, шарахается: «Мамка, это же каменный век, меня засмеют! Лучше я вообще без мобилы стану ходить. Навру, будто ты считаешь, что там вредные излучения. У нас одному крутому пацану отец тоже не разрешает, за здоровьем его следит. У них в семье какая-то наследственность. Папка у него электроникой торгует и в таких делах разбирается». Вот, Катька, я и задумалась: если такое в первом классе, то что же мне в десятом покупать ему придется?
— Может, лучше перевести его в школу попроще, чтобы комплексы не развивать? — посоветовала.
Но она ни в какую.
— Уже столько денег вбухала. И образование там хорошее. Стопроцентное поступление в институт.
— Дуська, до института еще дожить надо. Да и, подозреваю, стопроцентное поступление у них не благодаря хорошей подготовке, а потому что родители с деньгами.
— Нет, образование там и впрямь хорошее, — гнула свое Евдокия. — Два языка, поездки в Англию и Францию...
—Дорогая, за это тебе точно придется платить.
— Как-нибудь справлюсь, — с видом бойца, ведущего неравный бой на безымянной высоте, сказала моя подруга. — Ты тоже, между прочим, не расслабляйся. Пора уже для Тошки школу присматривать. На будущий год вам записываться. А мы с Илюхой где учимся, там и будем.
— Тогда, Дуся, тебе надо найти мужа-миллионера.
— Согласна и на любовника.
Увы, ни любовника-миллионера, ни даже просто любимого человека у нее пока так и не намечается.
Вообще, у большей части моего поколения с личной жизнью дело обстоит неважно. Кто один раз развелся, кто дважды, иные вообще замуж не вышли. Среди моих знакомых и подруг очень много одиноких. Одни с детьми, другие без. Что хуже — не знаю.
Тех, кто вышли замуж и по-прежнему живут с первыми мужьями, по пальцам пересчитать могу. Да и среди них редко счастливых встретишь. Большей частью живут по инерции и по принципу: муж налево, жена направо. А чтобы так, как мы с Мишей, душа в душу, единицы. Восемь лет мы с ним вместе, а до сих пор глаза мои больше ни на кого и не смотрят. Все мужики, в сравнении с ним, неинтересные. Кстати, что он так долго делает в магазине? Полчаса уже бродит. Или очередь с утра в кассу? А скорее всего кого-нибудь из соседей встретил, вот его и заговорили.
В нашем микрорайоне сейчас борьба развернулась против строительства на месте нынешней детской площадки многоярусного паркинга. Паркинг, естественно, вещь полезная, но кто мешает построить его на пустыре за нашими домами? Так нет, конечно, надо им уничтожить нашу чистенькую обихоженную детскую площадку, где гуляют дети из трех многоподъездных и многоэтажных домов. А на пустыре бомжи и бродячие собаки живут да периодически свалку устраивают. Но ведь туда надо дорогу тянуть, и строительство паркинга обойдется дороже. А на детей всем плевать с высокой колокольни. И городу, и району, и строительной фирме. Вот, видно, Мишу и взяли в оборот местные активисты. Мы с ним постоянно какие-нибудь письма подписываем. Однажды даже митинговать к префектуре ходили. Одним махом с половиной улицы перезнакомились. Теперь идешь с работы домой и, как в деревне, через одного здороваешься.
Мишу это даже нервировать стало. Он вообще у меня, нельзя сказать, чтобы был общительным. Я даже порой удивляюсь. Почти все мои знакомые на мужей жалуются: дома в свободное время не удержишь. То баня, то охота, то рыбалка. Постоянно с друзьями-приятелями. А Миша, если не работает, постоянно дома. И друзей у него почти нет. Есть несколько, так мы семьями общаемся.
Все-таки где же он? Я глянула на будильник. Час, как ушел. Обидно так глупо растрачивать наше время!
Встала, нашла свой мобильник. Набрала Мишин номер. Телефон абонента выключен или находится вне зоны досягаемости — был мне равнодушный ответ.
Телефон, что ли, выключил? В душу, помимо воли, начала закрадываться тревога.
II
Что за идиотизм? Зачем он отключил телефон? Ах да! Мы ведь специально все телефоны выключили, стремясь, чтобы никто не нарушил нашего уединения! А Миша, конечно, выйдя из дома, про это забыл. Вот и лежит теперь у него в кармане мертвый и совершенно бесполезный мобильник. Ну, ничего. Скоро уж точно вернется.