«Невероятно! Даже в такой позе Том прекрасен!»
— Не шали.
Голос мужчины звучал так близко к паху! Как же здесь не шалить? Да будь он здоров телом — давно бы обхватил со всей страстью. И не только надкусил бы две притягательные упругие половинки, но и исцеловал, и облизал бы все потайные уголки, к которым ранее доступ был закрыт.
«Черт побери, всё ЭТО было приготовлено для меня! Я ДОЛЖЕН это вкусить!»
— А мне хочется, — капризно и безапелляционно отозвался Поттер, готовый пойти сейчас против системы и зацеловать, затискать, вылюбить. Пока Том так открыт. — Не бойся, я буду аккуратен.
— … если почувствуешь себя плохо — немедленно говори мне.
Том слишком быстро поддался желаниям Гарри. А говорило это о двух вещах. Первое — он и сам хотел урвать кусочек интимного удовольствия, что бы ни говорил до этого. Второе — против Гарри сложно пойти. Власть парня над ним с каждым годом крепчала.
— О нет, сейчас мне хорошо, — хитрость пропитывала голос насквозь. Гарри ощущал себя голодным пауком, в чьи сети попалась вкусненькая, сочная муха.
Сминая в руках упругие половинки, он кайфовал, особенно когда покусывал их. Но когда укусы сменились на вылизывание… это нечто за гранью. Одного широко мазка языком хватило Поттеру, чтобы сорвало тормоза. Около самой пробки. Вид растянутой попки папочки заводил не по-детски! А когда он вынет игрушку…
Ох, фантазии с ума сводили. Стоны так и рвались с губ, вместе с чмокающими, постыдными звуками. Словно одержимый, Гарри не мог остановиться, и совсем не слышал из-за участившегося пульса, звучавшего в ушах, как тяжело дышит Том и до боли сжимает в руках одеяло.
Никому до Гарри, Том не позволял играться с собой. И уж тем более он не стоял в постыдной позе перед партнёром, раскрывшись во всю ширь. Стоило только преодолеть нервы — и пришло наслаждение. Язычок и ладони мальчишки творили нечто удивительное. Особенно при шевелении пробки. В чужих руках ощущения гораздо острее и приятнее.
— Вынь её полностью, — приказал Реддл, когда терпеть осторожные движения и давление стало невыносимо.
Гарри сделал так, как ему велели, подчинившись беспрекословно. Аккуратно, без резких рывков, с мягким чмокающим звуком. И это стало последней каплей. Мозг отключился и потому никак не воспринимал болезненные ощущения, идущие от губ. Гарри взял в рот доселе бесхозно болтавшийся член, а руки его стали ласкать раскрытое, жаждущее прикосновений, колечко.
— Гарри… ч-черт… — сдавленно простонал Том, почти услышав треск рвущегося одеяла — настолько сильно сжал его и стал тянуть. — Не бери в рот, у тебя губы разбиты! Используй язык, раз уж так хочешь!
Кто-то его послушал?
Ничуть.
Поттер дорвался до сладенького и перешёл за ту грань, после которой уже не соображали. Он хотел — он получал. И пусть о подлинном минете не было и речи… хотя бы так. Будь парень в состоянии на те ласки, какими одаривал обычно — Том дошёл бы до грозных, а по факту просящих, стонов. За годы опыт набрался немалый. Уже сейчас папочка в его руках пылал жаром. Конечности, на которые он опирался, дрожали от напряжения и слишком сильных приятных ощущений, на лбу проступала испарина, а из горла стали рваться стоны, похожие больше на рыки животного.
Том мог бы перехватить контроль и довести до слёз и мольбы, а вернее — его тёмное, садистское начало. Но нет. Он крепко держал ту на цепи. Сам согласился на роль ведомого. И что-то в этом было. Перед глазами маячил затянутый в боксеры член, к которому Реддл и не думал прикасаться, а от него взгляд скользнул к ногам со страшными гематомами и царапинами.
Возбуждение от вида измученного тела заметно ослабло. Это неправильно. То, что они творят. То, что Гарри творит, отключив мозги. Его нужно было остановить. Прервать собственное удовольствие мужчина был готов. А вот отобрать желаемое у Гарри…
Парень сегодня и без того шёл к своей цели через множество препятствий.
— Всё, Гарри, остановись, — почти прошипел Том, ощутив шаловливый язычок внутри себя. Это и стало триггером.
— Тебе неприятно? — Поттер немедленно опомнился от своего временного забытия. Или помешательства.
— Приятно. Но мне важнее твоё состояние, а не своё удовольствие.
— Чёрт…
Том снова и как всегда был прав, останавливая его… переклинившего. Гарри заставил себя прекратить ласки, отпуская с решимостью, за которой скрывались неохота и сожаление.
— Да, ты прав. Когда выздоровлю — ты от меня не убежишь, — пригрозил Гарри, переводя дыхание и стараясь успокоиться. — Останься спать со мной, ладно?
— Когда я от тебя уходил из постели? — с риторическим вопросом Реддл осторожно перебрался на свою сторону и с удовольствием распластался на постели. Мышцы, наконец, могли расслабиться.
Гарри к нему подполз, — как только убрал в сторону халат и на него кинул анальную пробку, чудом не затерявшуюся в одеяле, — и нырнул под руку.
— Спасибо за подарок, Том. Это безумно приятно. Ты доверил мне самое святое, — не сдержал тихий смешок, — Жаль, конечно, что я не смог ощутить больше. Но и малым всё равно насладился. Обожаю тебя, — под конец тихо пробормотал парень, скрывая лицо почти в подмышке мужчины.
Возбуждение быстро уступило место обычной усталости после совершенно дикого дня. В руках любимого — именно так и должен был закончиться день.
— Всё для тебя, Карамелька. Спи крепко.
========== Ужин сразу начинается с десерта ==========
Зима в этом году выдалась на удивление лютая. Снежные вихри и ледяной ветер преследовали жителей Лондона со страшной силой, автомобили промерзали, а движение на дорогах замедлилось втрое.
Том по привычке задерживался. И дело далеко не в погоде — время шло непростое для его бизнеса. После устранения Вальда, налетела новая проблема, на чьё решение уходило запредельное количество времени и сил. Доходило до внеплановых поездок за границу на неопределенное количество времени. И если бы не болезненное желание держать всё под контролем, мужчина давно нанял бы армию помощников, разгружая себя наполовину. Что уж говорить про загранпаспорт. Не был бы оформлен в электронном виде — несколько раз пришлось бы менять. Место для штампов пересечения границы тупо заканчивалось.
И, конечно, поездки проходили бы куда спокойнее, без невыносимой тоски по вечерам, когда появлялась возможность выдохнуть и побыть обычным человеком, если бы Гарри разделял с ним непростые времена. Но он не мог. Летать из одной страны в другую не позволяла учёба. От выпуска его отделяла половина периода обучения. Разве что во времена коротких каникул они могли позволить себе путешествие для двоих.
Но сейчас, в середине ноября, ни о каких каникулах и речи не шло. Довольствоваться приходилось тем, что милый ждал дома, забывшись в очередном интересном сериале, своём коктейльном хобби или же изготовлении очередного макета для учёбы, в процессе матерясь как чёрт.
Что-то из вышеперечисленного он ожидал увидеть и сегодня. Переступая порог дома в десятом часу вечера, Том повёл носом, в первую очередь пытаясь определить, что вкусненького приготовлено и есть ли что-то из выпечки. А уж затем:
— Карамелька, я вернулся!
— Я на кухне! — отозвался Гарри, совершенно бодрым голосом. Будто за окном не стояла темень. Энергии непочатый край.
Реддл пошёл на его голос, на ходу стягивая шарф и расстегивая пуговицы пальто. Хорошо бы в следующий раз надеть шапку. После снегопада волосы были мокрыми.
— Привет, — улыбка так и лезла на губы, стоило увидеть супруга за его рабочим местом — за барной стойкой. — Создаешь что-то новенькое или решил побаловать стареньким?
— Чел с параллели поделился несколькими рецептами, а я стараюсь их усовершенствовать, — поделился Гарри, одарив любящим взглядом. — Как у тебя день прошёл? И почему опять без шапки? Я тебя выпорю, если заболеешь.
— Пощади, дорогой, я заслужил немного тепла и любви после тяжёлого дня, — Том опёрся руками о барную стойку, наклонился вперёд и нежно клюнул подставленные для поцелуя губы. Не стал обходить преграду между ними, ещё не разделся до конца, чтобы прижиматься к тёпленькому и вкусно пахнущему телу.