Причина его выёживания кроется в отказе мириться с простой истиной — он в том возрасте, когда витаминчики нужны для поддержания здоровья. И если он о себе не может позаботиться — позаботится Гарри. Так он и взял на себя роль медбрата.
«Хм. Приедем домой, обязательно закажу сексуальную мед.униформу», — пришла в голову великолепная мысль. Поиграют в приятную ассоциацию, заодно пополнят коллекцию ролевых игр, — до этого были только мед.сестры, — и богатую коллекцию порнографии.
Том оказался прав. С возрастом Гарри научился не стесняться камер, как и себя на постыдных, только для них лично сделанных, видео. Более того, научился находить в них удовольствие. Своего прошлого тела, худощавого, почти нескладного, он сильно стеснялся на камере, постоянно находил изъяны в позах из-за кажущегося отсутствия грации. Теперь всё воспринималось положительно. Бывало, сам подкидывал интересные идеи и находил более пикантные ракурсы, отходя от раздела «скрытая съёмка».
— Выпил, родной? Я по тебе скучаю, — записал Гарри новое сообщение, как только закончил с заказом, и развалился на постели, чувствуя себя неуютно в одиночестве.
— Выпил. Как ты и наказал — весь футляр, — отчитался Том и при следующих словах его голос, тихий, усталый, наполнился лаской, — я тоже скучаю, душа моя. Только и жду, когда доберусь до номера и смогу тебя крепко обнять.
— Я тоже жду, родной. Сколько тебе ещё ехать?
— Минут тридцать-сорок.
От записи нецензурщины Гарри воздержался, вместо неё в голосовом сообщении прокатился обречённый вздох и слова, наполненные тоской:
— Кошмар какой… Ладно. Мне не остаётся ничего другого, кроме как ждать.
— Я постараюсь побыстрее, душа моя. Люблю тебя.
— Я тебя больше. И ещё больше. Но водителя лучше не подгонять. Они здесь весьма… темпераментные, — как можно мягче выразился молодой мужчина, натолкнувшись на одного такого в сегодняшней поездке, — да и сугробы здесь дикие.
— Их мрачные морды и завуалированные угрозы меня нисколько не трогают. Но с ужасной погодой трудно не согласиться.
— Это уж точно. Я пока займусь просмотром сводок и гляну ближайшие билеты, — напоследок сказал Гарри, после чего отложил телефон.
***
За делом время пролетело быстро. Оно и к лучшему. Не видится целый день — ужасно. Гарри с содроганием вспоминал те времена, когда отпускал Тома в командировки на несколько дней, бывало и недель, а самый ужасный, долгий срок составлял почти два месяца. Теперь они работали вместе, часто пересекались и ночевали в одном номере. В сравнении с прошлым, такие поездки Гарри вполне устраивали. Разве что… хотелось попросить Тома больше не заключать сделок с Россией. Чтобы не вешаться от местного климата и не натыкаться чудным образом на его маленькие копии.
Максим всё ещё не давал покоя. Что бы не сказал он насчёт умершего отца, червячок сомнения сидел в Гарри.
Звук открывающегося замка согнал прочь мысли. Гарри стремительно поднялся с дивана, ощущая прилив счастья, и буквально полетел к двери. Том выглядел совершенно вымотавшимся, аж в груди защемило. Так сильно захотелось его завернуть в одеяло и положить в кровать перед телевизором… Лицо лишь слегка осветилось радостью от крепких объятий, в которые Гарри его сгрёб.
— Наконец-то ты вернулся, родной. Ты как моя зарядка, долго без своего спасительного проводка я не протяну…
— Душа моя, — в шею выдохнул Том с невольной улыбкой. Ассоциация его и позабавила, и умилила, а вдохнув источник родного запаха, он наконец расслабился и почувствовал себя на своём месте. Почувствовал себя дома. И не важно, что они находились в отеле, в другой стране. Дом там, где находится любовь всей твоей жизни, — я вернулся.
Их окутала приятная, располагающая тишина. Стояли, обнимались, будто не виделись неделю, и даже не думали прерывать нужный сейчас обоим контакт. Доля правды была в той ассоциации с зарядкой. Батарейка обоих под вечер горела красным. Им требовалась подзарядка. И вот, контакты подключены. Батарейка замигала зелёным.
— Давай в душ. Ты, наверное, продрог.
— Да, — не повышая голоса, и вообще никак не двигаясь, ответил мужчина, — полежал бы в горячей воде. А потом с тобой.
— Кайф, да… Пошли?
— Пошли.
Позвали и продолжили стоять.
— Мы как дебилы, — фыркнул от смеха Гарри и отстранился первым. Иначе они точно простоят целый час. Он мог разве что помочь Тому снять одежду, — давай, медвежонок, раздевайся. Эх, всё-таки пальто тебе идёт больше, чем этот… как его? Пуховик?
— Пуховик, — кивнул с мягкой, усталой улыбкой, — а мне он нравится.
— Главное, чтобы было тепло.
За пуховиком было ещё два слоя одежды — свитер, за ним водолазка, а под водолазкой майка. Как луковица. И Гарри помогал своему трудяге раздеваться, скидывая вещи на шкафчик.
— Всё, теперь я купаться. Готовь интересный рассказ, когда я выйду. Чувствую, у тебя сегодня что-то произошло.
— Да, я предсказуем, — согласился Гарри.
Муж чувствовал его состояние даже при куче других симптомов и эмоций. Рассказ будет очень интересным, за это можно ручаться, и, возможно, не слишком приятным. Если одно из предположений Гарри окажется правдивым. Однако он был готов к любым поворотам. Но прежде, он хотел знать, сколько ещё им торчать в этой жуткой стране? Не терпелось вернуться и взять перерыв на пару дней, чтобы элементарно прийти в себя.
Поцелуй в макушку вырвал из потока мыслей. Гарри поднял взгляд и Том подмигнул ему, присаживаясь рядом.
— Глубоко задумался, душа моя. Давай, рассказывай.
— Сперва ты. Сколько нам ещё здесь обретаться? — почти жалобно спросил, но довольно быстро обрёл серьёзность при последующем докладе: — со своей стороны я всё сделал и проверил. Мой экземпляр договора уже на руках.
— Аналогично. Мы обсуждали и проверяли договор на протяжении четырёх часов, до этого успев посетить три точки будущих проектов. Каждая из сторон пришла к согласию. И если мои расчёты верны, через два дня мы вернёмся в Лондон.
— Замечательно. Я забронировал билеты на разные даты, но пересадок нам не избежать. Прямые рейсы в эту глушь не летают.
— Это такие мелочи, — Том раскинул руки и вдруг перетащил на себя супруга. Обещал ведь, что после ванны будет валяться с ним в обнимку, — ну а теперь рассказывай.
— Да нет, это ты мне расскажи, — начал Гарри, упираясь руками в неприкрытую халатом грудь, чтобы приподняться, — у тебя в этих краях ранее, этак лет девятнадцать назад, интрижек не было?
Сказать, что Том был удивлён после услышанного вопроса, это ничего не сказать. На пару секунд он просто выпал из реальности. А как вернулся обратно, уточнил:
— Что прости?
— Не переживай, я не стану орать и обвинять. Что бы ты не ответил, — пообещал Гарри. — Попробуй вспомнить. Всё-таки это давно могло быть.
Шестерёнки быстро заработали в голове и первое, что пришло на ум — дорогой супруг предполагает, что он где-то заделал ребёнка. Или, предположительно, Гарри встретил кого-то, с кем Том раньше встречался, и этот кто-то знает, что Гарри — его законный супруг, и хочет совершить раздор в их семье.
— Я точно могу сказать, что конкретно здесь ни с кем не крутил роман и не занимался сексом. Более того, любой физический контакт, что с женщиной, что с мужчиной, не проходил без контрацепции. Мне не нужны венерические заболевания, как и неожиданно свалившиеся на голову киндеры-сюрпризы. Но если вернутся к теме интрижек в России, — в голове Реддла-старшего всплыл образ одного человечка, которого он тут же упомянул, — был у меня недолгий страстный роман с одним парнем в Петербурге. Буквально неделю.
— Вот как… — задумчиво пробормотал Гарри, испытав облегчение от слов супруга.
Он верил. За годы совместной жизни, Реддл-младший научился распознавать ложь. По взглядам людей, по жестам. Но на Томе своё умение даже не пытался испробовать. Потому что он доверял. Врал дорогой супруг лишь в одном случае — когда хотел скрыть состояние здоровья.