- Бед? - нимфа испугано поглядела своими изумрудами на человека, омраченного тяжелыми думами. - Какая у тебя беда?
- Я болен. С виду не скажешь, да? - горько усмехнулся парень. - Не хочу, чтобы кто-то знал об этом, поэтому стараюсь не подавать виду, как мне плохо. Единственная радость - те лилии в пруду.
- Ты... Ты же не умрешь, нет? - испуганно уточнила Жасмин, роняя хрустальную каплю, покатившуюся по щеке. - Ты не должен умереть. Нет, только не это. Лес опустеет, он потеряет свои краски. Они все тебя любят. Не смей умирать, - как заведенная шептала дриада, опасаясь того, что может потерять своего возлюбленного.
Она не хотела признавать того, что скоро их свиданиям придет конец. Не хотела становиться одинокой - не тогда, когда только осознала, что обрела счастье. Это сильно огорчало лесную хранительницу, она лихорадочно пыталась придумать выход. Но как назло ничего стоящего не могло прийти на ум.
- Хотелось бы умереть в этом лесу, а не в холодной кровати, - признался парень, опуская голову. - Мне даже показалось, что я уже умер и попал в рай, когда увидел тебя и этих светлячков. - Человек поднял взгляд на кружащиеся маленькие фонарики.
- Я буду твоим раем. Если захочешь, - неуверенно предложила Жасмин. Она с надеждой глядела на человека своими яркими изумрудами.
- М? Как это?
- Я могу тебя сделать дриадой. Хочешь? Хочешь хранить этот лес вместе со мной?
- Боюсь, из меня не получится настолько же прекрасная нимфа, - грустно отвел взгляд парень.
- Получится, - задумчиво протянула Жасмин, не решаясь приблизиться к парню. - Требуется всего лишь один поцелуй.
Человек удивленно взглянул на смущенную нимфу. Но увиденное повергло его в более глубокое потрясение: перед ним стояла черноволосая девушка в светлых легких одеждах, струящихся до самой земли, глаза которой сделались темно-карими, под цвет коры векового дуба.
- Так я более привычно для тебя выгляжу?
- Даже сейчас ты необычная... - пораженно выдохнул парень.
- Так я выглядела, когда была человеком, - смущенно призналась Жасмин. - Давно не принимала этот облик, - стеснительно призналась она.
- Не жалеешь о вечной жизни? - неожиданно уточнил парень.
- Внезапно пожалела... Когда осознала, что могу тебя потерять. Тебе нравились мои послания? Я не смела перед тобой показаться, но все же не могла удержаться, чтобы не... - внезапно речь нимфы прервалась, разбиваясь о мягкий нежный поцелуй.
Человек еще ни разу за всю свою жизнь не встречал столь невинного и чистого существа, так отчаянно желающего продлить его жизнь, создать для него персональный маленький рай. А слушая о тех посланиях, в нем внезапно появились силы, чтобы подняться с такого уютного ложа. Благодарность, которую испытывал парень, он мог выразить лишь через этот самоотверженный поцелуй. За тех бабочек, за светлячков, за трели птиц, за песни цикад и летом, и зимой. За первые подснежники, за кедровые орехи, которые ему таскали рыжие подруги. За то, что он все время чувствовал блаженный покой и заботу. Теперь он знает, кто для него создавал сказочный рай. Человек был готов свое последнее дыхание подарить этому существу.
Он чувствовал, как слабеет. Чувствовал, как немеют его ноги, ощущал, насколько крепко прижимается к нимфе, заключая в едва ли ни вечные объятия. Но он не мог прекратить касаться мягких уст своими губами.
Его пальцы обвил плющ, ползущий по руке, оплетающий все тело, накрепко связывая с лесной нимфой. Он не мог шевелиться, но поцелуй остался запечатленным на застывших медовых устах. Завтра придет новый день, и они вместе отправятся смотреть на лилии в пруду. А сейчас под яркой луной два силуэта, зажатых в объятиях, тихо дремлют, чуть слышно шурша листвой в ответ на легкое дуновение ветерка.