Его бокал с вином быстро пустеет, он запивает каждый кусочек огромным глотком вина. И поначалу, мне интересно, нервничает ли он, или же скрывает это так тщательно. Но когда он ставит бокал на стол и дает мне знак, чтобы я наполнила его, мне приходит в голову, что он просто хочет узнать, как далеко я зайду с прислуживанием ему.
Когда я подношу бутылку к бокалу и наливаю в него жидкость, он тихо произносит:
- Merci. - А затем снова возвращается к трапезе.
Тишина нервирует, и скорее всего это умышленно. Ансель, может быть и трудоголик, но когда он дома, в квартире никогда не бывает тихо. Он поет, болтает, выстукивает пальцами ритм.
Да, я полностью права, это намеренно, когда он глотает и говорит:
- Поговори со мной. Расскажи что-нибудь, пока я ем.
Он снова проверят меня, но в отличие от пополнения его бокала, он знает, что эта задача сложнее.
- Я провела хорошо день на работе. - Говорю я. Он хмыкает, жуя, и оглядывается через плечо. Это первый раз, когда я вижу в его глазах искорку сомнения, как если бы он хотел, чтобы я рассказала ему абсолютно все о своем дне, но он все еще желает поиграть.
- Убиралась около музея Орсе... потом около церкви Мадлен. - Отвечаю я с улыбкой, наслаждаясь нашим кодом. Он продолжает есть в тишине. Чувствую, что должна продолжать говорить, но я без понятия что сказать. Наконец, шепотом, говорю:
- Конверт... моя зарплата выглядит отлично.
Он останавливается на мгновение, но этого достаточно для меня, чтобы заметить, как у него перехватило дыхание. Мой пульс ускоряется, когда он тщательно вытирает рот и кладет салфетку рядом с тарелкой, и это отзывается глубоко в моем животе. Он отодвигается от стола, но не встает.
- Прекрасно.
Нагибаюсь к его пустой тарелке, но он останавливает меня, хватая мою руку.
- Если вы хотите продолжать быть моей горничной, то вам следует знать, я никогда не пропущу окна снова.
Моргаю, пытаясь расшифровать этот код. Он облизывает губы, ожидая, пока я что-нибудь скажу.
- Я поняла.
Крошечная, игривая улыбка подразнивает его уголки губ.
- Правда?
Закрыв глаза, я признаю.
- Нет.
Ощущаю его пальцы на внутренней стороне ноги, он провидит ими от колена до середины бедра. Каждое ощущение, словно острый нож.
- Ну что же, давай тогда я объясню тебе. - Шепчет он. - Мне нравится, что ты исправила свою ошибку. Мне нравится, что ты устроила ужин. Мне нравится, что ты надела свою форму.
Он имеет в виду то, что ему нравится, что я хочу поиграть, и говорит он это его языком, которым увлажняет свои губы и глазами, которыми пожирает мое тело. Он говорит, что в следующий раз я не допущу такую ошибку.
- Ох, - Выдыхаю я, открывая глаза. - Я не могу каждый вечер забывать про окно. Но возможно и такое, что в какой-нибудь вечер я могу забыть сделать еще какую-нибудь вещь.
Его улыбка поникает и вообще исчезает, как только он берет свои чувства под контроль.
- Все нормально. Но униформа, в целом, приветствуется.
Узел в моей груди развязывается, и, видя подтверждение этому, он понимает меня. Ансель чувствует себя комфортно в своей шкуре, он словно пример самой простоты. А я без танцев никогда не была такой, как он. Но он вызывает во мне чувство безопасности, пока я пытаюсь отыскать свой путь из многих в собственной голове.
- Прислуживание за ужином сделало тебя влажной?
От этого тупого вопроса, мой взгляд взлетает к его, а мое сердце заходится в бешеном ритме.
- Что?
- Прислуживание. За ужином. Сделало тебя влажной?
- Я... думаю, да.
- Не верю, - он улыбается, но она чрезвычайно зловеща. - Докажи.
Наклоняюсь, просовывая трясущиеся пальчики под белье. Я влажная. Это смущает. И это так пошло. Без раздумий, я поглаживаю себя, и его глаза темнеют, пока он наблюдает за мной.
- Дай мне попробовать тебя.
Эти слова помогает мне расслабиться, и с моих губ срывается стон, когда рукой я начинаю двигать более развязно. Его глаза пристально смотрят между моих ног, а затем на мои влажные пальцы, которые я подношу к его рту.
Я обвожу его губы, затем разделяю пальцы и проталкиваю два к нему в рот. Его язык теплый, им он проводит по моим кончикам пальцев. Просто пытка - сейчас я желаю ощутить его язык между бедер - и он знает это. Он удерживает мое запястье так, чтобы я не смогла вырваться, пока он сосет мои пальцы, облизывает их, точно так же как он поступил бы с моим клитором. Дразнил бы меня, пока мое тело не начало ломить от боли, которая предшествует удовольствию, обещая стать чем-то большим.
- Еще.
Хмыкаю, не желая чувствовать давление на клитор без его помощи. Не помню даже, когда в последний раз так дико желала секса. От этого я еще больше промокла, если такое вообще возможно. На этот раз, он позволяет мне скользить взад и вперед глубже, а также дольше, что я чувствую нарастание оргазма, зная, как мое тело хочет отпустить его.
- Остановись. - Говорит он резко, хватая мою руку и выводя пальцы из меня. Ансель обсасывает каждый пальчик, не сводя глаз с моих. - Заберись на стол.
Обхожу его, отставляю тарелку подальше в сторону, приподнимаю попу на стол и усаживаюсь перед ним, его бедра между моих ног.
- Ложись на спину. - Приказывает он.
Выполняю, судорожно делая вдох, когда его руки пробегают по моим ногам вниз и вверх, затем снимает с меня мои изящные, черные, небесно-высокие шпильки. Он упирает мою ногу в свое бедро, наклоняется и целует мое колено. Ткань его брюк под моими ногами ощущается мягкой. Его дыхание скользит по моей ноге, по колену, бедрам. Его мягкие волосы щекочут мою кожу, его руки оборачиваются вокруг моих икр, придерживая ноги.
Такое ощущение, будто я - чистый голод. Жар и тяжесть наполняет мои конечности, уменьшая мое терпение. Мое тело молит о том, чтобы его приласкали. Я извиваюсь на столе, но Ансель жестко фиксирует меня, надавив на живот.
- Не дергайся. - Он выдыхает, и поток воздуха ощущается у мня между ног.
- Пожалуйста. - Задыхаюсь я. Люблю эту его сторону, и хочу, чтобы она еще больше проявилась, хочу спровоцировать его, но также мне нужно получить освобождение. Разрываюсь между раздражительностью и желанием углубится в игру.
- "Пожалуйста" что? - он целует мою чувствительную кожу рядом с рюшами моего белья. - "Пожалуйста" вознаградит тебя за то, что ты была хорошей горничной?
Раскрываю рот, и тихий умоляющий звук вылетает из него, когда он утыкается носом в мою киску, над тканью трусиков, надавливая, целуя, и покусывая зубами мои губы, лобковую кость и бедро. - Или "пожалуйста" накажи меня за то, что испачкала мои окна?
И то и другое. Да. Молю.
Я просто невероятно мокрая, подмахиваю бедрами и издаю низкие звуки, когда ощущаю его дыхание на своей коже.
- Прикоснись ко мне. - Прошу я. - Хочу твой рот на себе.
Просунув пальцы под ткань трусиков, он отодвигает ее в сторону, облизнув по всей длине, сильно надавливая языком. Дыхание перехватывает, выгибаюсь дугой.
Он открывает рот, сосет настойчиво. И это так
хорошо,
Боже,
так невероятно.
Его пальцы надавливают и кружат по моей коже. Он отстраняется, тихо рычит и говорит:
- Смотри на меня. - А следующие пять слов он произносит напротив моего клитора. - Смотри, как я целую тебя.
Его требование больше угроза, чем просьба, потому что я не смогла бы оторвать глаза от его желания обладать моим телом, даже если бы захотела.
- Ты на вкус, словно океан, - стонет он, посасывая, втягивая меня в свой рот губами. Ощущения слишком интенсивны, чтобы их можно было назвать удовольствием. Это нечто большее, это то, что отбрасывает все мои запреты в сторону, делает меня храброй и сильной, что подталкивает меня к тому, что я опираюсь на локоть, а вторую руку запускаю в его волосы, мягко направляя его, покачивая бедрами.