- Странно, но я люблю твой шрам. - Напоминаю себе о дыхании. - Ты думала, что это первое, что я заметил, но это не так. Я не обращал внимания на него до середины ночи, пока ты не легла на кровать, пока я не прошелся губами от твоих пальчиков ног до бедер. Возможно, ты ненавидишь его, но не я. Он - часть тебя. А я в восторге от всей тебя.
Он отстраняет меня немного, встает на колени и заменяет пальцы губами и языком, горячим и влажным, прямо на коже. Мой рот невольно раскрывается, а глаза прикрываются. Без этого шрама, я бы никогда не оказалась бы здесь. Возможно, даже никогда бы и не встретилась с Анселем.
Его хриплый голос вибрирует у моей кожи.
- Для меня, ты - идеальна.
Он утягивает меня на пол, спиной к его груди, мои ноги раздвинуты, я верхом на нем. Через гостиную, в темном окне я вижу наши размытые отражения, вижу, как открыта поверх его бедер. Он ласкает меня, пальцами скользя вверх вниз по моим складочкам, и дразня проникает в меня. Его рот посасывает и лижет мою шею, затем челюсть, и я поворачиваю голову, чтобы он смог добраться и до губ. Его язык внутри меня, кружит на пару с моим, средний палец Анселя проталкивается в меня, и стон вырывается из меня, он продолжает медленно ласкать, будто чувствует каждый мой дюйм.
Отпустив мою губу, которая он кусал, он спрашивает:
- Est-ce bon? - Хорошо ли тебе? Настолько простые слова, описывающие что-то, в чем нуждаюсь. Слово хорошо ощущается таким пустым, таким очевидным, словно цвет кипельно-белой бумаги. Прежде чем я даже думаю ответить, ответ срывается с моих губ. - Больше. Пожалуйста.
Он скользит другой рукой по моему телу ко рту, проталкивая два пальца внутрь к моему языку, а затем высовывает их увлажненными. Ансель скользит ими по моему соску, кружась на нем синхронно с другой рукой между моих ног. Мир сужается до этих двух чувственных точек - на груди и его пальцах на клиторе - и становится уже с каждым движением, с этой влажностью, теплотой и его вибрирующим голосом у моей кожи:
- Ох, Миа.
Я была беспомощна перед ловушкой под машиной, перед резкими указаниями преподавателя, перед сожжением презрениеми моего отца. Но я никогда не ощущала такую беспомощность. Эта, освобождает, эта, ощущается так, будто оголяет нервные окончания и упивается моими осязаниями. От нее доверяешь свое тело чьим-то касанием, от нее доверяешь свое сердце кому-то.
Но я хочу ощутить его в себе, когда распадусь на кусочки, и мое освобождение уже слишком близко. Приподнимаю бедра, беру его в руку и опускаюсь на всю его длину, в то время как мы оба судорожно стонем. Мы не двигаемся в течение нескольких секунд, пока мое тело приспосабливается к его.
Скольжу вперед и вверх. Назад, вниз. Снова и снова, закрыв глаза только, когда слышу его дрожащий голос - Пожалуйста... быстрее... быстрее, Миа - надрывается, и он скользит рукой вверх к моей шее. Его большой палец поглаживает нежную кожу горла. Не возможно настолько легко вернуть меня к этой точке снова, но это происходит, когда Ансель спускает одну руку к моему бедру и перемещает ее между моих ног, кружа кончиками пальцев, или говорит своим тихим, хриплым, сексуальным голосом, как хорошо это ощущается... я не могу остановить свое тело.
- C’est ça, c’est ça. - Мне не нужно переводить. Вот так, сказал он. То, как он касается меня - идеально, а мое тело реагирует именно так, как он ожидает.
Не знаю, на каком ощущении сосредоточиться. Невозможно почувствовать каждую вещь сразу. Его пальцы, впивающиеся в мое бедро, жесткая длина, поглаживающая меня изнутри, его рот на шее посасывающий, покусывающий, целующий так идеально, пока крошечная вспышка боли не остается на моей коже меткой.
Чувствую, что он берет вверх над каждой частью меня: запеленая мое зрение, тем, что он делает, тянется к моей груди, заставляет биться сердце так сильно и быстро, что это пугает и возбуждает одновременно.
Он подмахивает бедрами вверх подо мной, двигаясь так, что я валюсь на руки и колени, и мы оба вскрикиваем от новой глубины проникновения, новая картинка его, берущего меня сзади, в окне сменяется старой. Его руки на моих бедрах, голова откинута назад, глаза закрыты, пока он движется. Он - воплощение блаженства, воплощение облегчения.
Каждый мускул его тела бугрится и покрыт бисером пота, но при этом он умудряется выглядеть расслабленнее, чем когда-либо я видела его, лениво толкаясь в меня.
- Жестче.
Он сжимает мою талию, изменяя угол наклона, и рычит от усилия, глубоко толкаясь, вбиваясь в то место, о котором я не знала, и которое заставляет меня беспрерывно стонать, скручивая в оргазме так внезапно и так подавляюще, что кажется, мои руки теряют свою работоспособность. Падаю на локти, пока Ансель управляет моими бедрами, толкаясь ритмично, его голос резкий, с придыханием.
- Миа. - Выдыхает он, успокаиваясь позади меня и дрожа, пока кончает.
Я окончательно сползаю, словно без костей, он ловит меня, прижав мою голову к своей груди. Мое ухо напротив его сердца, и я слышу тяжелый, жизненно важный стук его сердца.
Ансель перекатывает меня на спину, вновь аккуратно скользнув в меня, так он всегда делает, даже когда мы закончили, и наблюдает за моим лицом с ясными и серьезными глазами.
- Хорошо? - спрашивает он тихо.
Киваю.
- Я нравлюсь тебе?
- Да.
Наши бедра продолжают в медленном темпе покачиваться, стараясь удержать момент.
Глава Восемнадцатая
- Так во сколько вечеринка? - бубню я в подушку. Ансель всем своим весом ложится на меня, прижимаясь своей грудью к моей спине, тканью костюма к моей обнаженной коже, а его волосы щекочут мое лицо. Я хихикаю, пытаясь выбраться из-под него, но это только распаляет его. - Уфф. Ты такой тяжелый. У тебя в карманах кирпичи? Слезь с меня.
- Но ты такая тепленькая. - Жалуется он. - И мягкая. И так пахнешь восхитительно. Женщиной, сексом и мной.
Его пальцы проходятся по моим бокам и хватают меня, невольно щекоча меня, пока он переворачивает меня на спину, и вот - он, нависает надо мной, а его большой палец очерчивает мои губы.
- Вечеринка в семь. - Отвечает он, глаза темно зеленого цвета наполнены осознанием, которое говорит мне, что он скорее скинет свой костюм, нежели покинет эту кровать. - Я зайду за тобой, и мы отправимся туда вместе. Обещаю не опаздывать.
Он тянется ко мне и целует, издавая такой звук, что-то среднее между довольством и желанием, и я знаю, он говорит себе не увлекаться, что так же хорошо, как и то, что позднее будет время для большего. После работы.
Просовываю руку под его пиджак, вытаскиваю рубашку из-под пояса его брюк, и беспардонно исследую его кожу.
- Я почти могу слышать, как колесики крутятся в твоей голове. - Шепчу ему, повторяя слова, которые он говорил мне около дюжины раз. - Интересно, сколько времени у тебя еще?
Он стонет, и зарывается своим лицом в мою шею.
- Не могу поверить, что было время, когда я вставал и уходил на работу, прежде чем мой будильник начинал звонить. Теперь, мне не хочется уходить.
Запускаю руки в его шевелюру, почесывая кожу головы. А он старается не наваливаться на меня всей массой своего тела, но я ощущаю, как он расслабляется с каждой секундой все больше.
- Je ne veux pas partir41, - повторяет он, теперь грубее. - Et je ne veux pas que tu partes42.
И я не хочу оставлять тебя.
Мараю в потолок, желая запечатлеть каждую деталь этого момента в памяти.
- Не могу дождаться момента, когда покажу тебя сегодня. - Опирается на локоть и смотрит на меня сверху вниз. - Не могу дождаться момента, когда расскажу всем, как обманул тебя, побудив тем самым сделать мне предложение. Мы будем игнорировать досаду, от того, что ты скоро уедешь.