— Я тебе все объяснила, — продолжала Милана, ничего не подозревая. — Нужно было просто действовать согласно готовому плану. Теперь не смей пенять мне, Ильяс, что я еще должна тебе помогать. Сейчас я должна только думать о ребенке, которого ношу. Твоем ребенке, если ты не забыл.
Едва не поперхнувшись воздухом, Сабир окончательно впал в ступор. То, о чем говорила Милана, буквально с ног на голову переворачивало все, что происходило сейчас в их жизни. Понимая, что услышал достаточно, он вышел из прихожей. Обойдя бывшую жену, остановился напротив.
Увидев его, Милана резко побледнела и выронила смартфон. С губ женщины сорвался судорожный выдох.
Наклонившись, Сабир подобрал телефон и протянул его той, кто внезапно оказался перед ним без маски благочестивости. Когда Милана не пошевелилась, он выразительно выгнул бровь. В эти мгновения Сабиру просто хотелось развернуться и уйти. Не опускаться до разбора полетов, выслушивать лживые оправдания, пытаться адекватно воспринять услышанное… Нет, просто сойти со старта и забыть все, как страшный сон. Возможно, именно так поступил бы кто-то другой, но Сабир понимал, что это не выход. Когда-то придется вернуться к этой гадкой теме. Лучше сейчас.
— Я… я перезвоню, — прошептала Милана, когда наконец сумела немного справиться с собой и взять смартфон из рук бывшего мужа.
Дождавшись, пока она дойдет до кресла и тяжело опустится в него, Сабир перевел дыхание. Глубокий вдох дал возможность прояснить мысли. Сабир не желал торопиться, чтобы не наломать дров и, помня о положении Миланы. Он подошел к столу возле окна, чтобы наполнить стакан водой из графина, что стоял тут же. В два шага оказавшись возле Миланы, протянул его ей. Пока она пила мелкими глотками, сел в кресло напротив.
— Итак, — начал самый неприятный разговор в своей жизни, — если, конечно, у меня не слуховые галлюцинации, то все, что я услышал…
— Именно! — прервала она его. Во взгляде Миланы появилось нечто такое, что сделало ее холодной и неприятной. — А чего ты ждал, Сабир? Думал, я так легко дала бы тебе возможность наслаждаться своей молодухой? Я прожила с тобой столько лет… Для чего? Чтобы моего мужа потом получила какая-то… — она скривилась, не произнося вслух то, о чем подумали оба.
— А изнасилование? — поморщился Сабир. — Карина же еще совсем девочка, Милана! О, Аллах! — не выдержав мыслей о том, что было бы, получись все у Ильяса, он вскочил со своего места.
— Девочка⁈ — расхохоталась бывшая жена. — Да на этой девочке, — намеренно выделила именно это слово, — пробы негде ставить.
Резко обернувшись, Сабир с трудом удержался от желания схватить Милану и встряхнуть так сильно, как только мог. Она понятия не имела, о чем говорила. Внезапно женщина, с которой он прожил маленькую жизнь превратилась в какую-то расчетливую стерву. Все сломалось, что казалось нерушимым.
— Лучше замолчи.
— Иначе что? — она тоже встала и сделала несколько шагов к нему. Подойдя почти вплотную, остановилась. — Да, это я надоумила Ильяса показать тебе, насколько чистая эта твоя «девочка». И что? Что ты сделаешь, Сабир?
— Мама?
От звука голоса сына Милана дернулась так, словно ее ударили вымоченной в солевом растворе плетью. Она медленно обернулась, чтобы увидеть стоящего на пороге Амира.
Сабир закрыл глаза, проводя языком по пересохшим губам. Худший вариант развития событий! Да, Милана поступила мерзко, показала себя с самой неприглядной стороны. Все, что угодно — но только между ними. Дети не должны были знать о том, что сотворила их мать.
— Мама, — сын бросил рюкзак прямо на пол и направился к ним, — я что, стал плохо слышать? Это правда? Отец?
Сабир промолчал, отворачиваясь к окну. Запустив пальцы в волосы на темени, сжал их в кулак.
— Мальчик мой… — начала было Милана.
— Так! Стоп! — проговорил Амир. — Ты мне скажи, вот все то, что я сейчас услышал — это что, шутка такая⁈ Ты натравила Ильяса-агу* на… на любовницу отца?
— Сынок…
— Правду, мама!!!
— А ну, не ори на мать! — вмешался Сабир, жестко пресекая несдержанность сына. — Какая бы она не была, она все еще тебе мать. Считайся с этим и уважай ее! Понял? Ты понял, сын⁈ — повысил голос, требуя ответа.
Пристально посмотрев на мать, Амир дернул плечом. Он какое-то время разглядывал ее, словно надеялся увидеть что-то новое для себя…или поражался тому, что увидел. Справившись с собой, парнишка какое-то время молчал. Его состояние выдавали лишь ходящие ходуном желвак на скулах.
— Даже сейчас, — подался к Милане, — даже сейчас он защищает тебя, — и вышел вон.