— Назад, — приказал Северус, и она осторожно переместилась, — Если мы порвем платье, мы сможем его починить, — раздраженно сказал он, — На колени передо мной.
Гермиона повиновалась до тех пор, пока не встала на колени, раскинув руки в стороны, и он осторожно связал ее колени. Положение было напряженным и в то же время странно удобным. Руки Северуса пробегали по ее коже, проверяя свои узлы.
— Очень хорошо.
Она улыбнулась, но затем он откинул юбку и шлепнул по ягодице.
— Ой!
— Без трусиков, — Северус ухмыльнулся, — Тебе придется воссоздать это на свадьбе.
— Как скажешь, — ответила Гермиона. Она извивалась перед ним, и он шлепнул ее по другой ягодице. Она дергалась и извивалась, когда он делал это снова и снова, пока плоть под его руками не стала теплой, и он успокаивающе провел по ней пальцами.
— В таком виде ты больше похожа на вишневый пломбир. Все, что я вижу, это насыпь белого и ярко, — шлепок, — красно, — шлепок, — вишневого, — шлепок.
Гермиона застонала.
— И ты знаешь, как я люблю ягодное мороженное. Особенно по особым случаям.
— Да, — всхлипнула Гермиона.
Что-то прохладное пробежало по ее ягодицам, и она удивленно сжалась.
— Ты должна была этого ожидать, моя хорошая, — укоризненно сказал Северус.
— Да, — снова сказала она. Теперь жидкость — шоколад, как она предположила по запаху — стекала по ее расщелине и смешивалась с ее собственными соками.
— Красиво, — промурлыкал Северус. Она зашипела и зашевелилась, когда его язык начал следовать по жидкой дорожке на нежной, покрасневшей попке. Он предупредительно укусил ее, — Не двигайся.
— Я попытаюсь.
Она услышала, как он фыркнул позади нее. Его волосы щекотали бедра, пока он слизывал еще немного шоколада. Она хихикнула.
— Мне нужно заткнуть тебе рот?
Они оба знали, что это пустая угроза, и Гермиона просто снова пошевелилась. Северус закончил водить языком по ее ягодице и легонько шлепнул.
— Возможно, я должен заставить тебя извиваться от наслаждения, — сказал Северус бархатным голосом, полным обещания. Кровать скрипела под его тяжестью, и она чувствовала жар, исходящий от его кожи. Гермиона замерла, даже не смея дышать, ожидая, что он сделает.
Он ничего не сделал.
Совершенно ничего.
Гермиона снова пошевелилась, но он даже не шлепнул ее по попке.
— Северус?
— Умоляй меня, — прошептал он, его влажное и теплое дыхание касалось ее уха. Она подпрыгнула, напрягая оковы. Он низко рассмеялся.
— Пожалуйста, — попросила Гермиона.
— Я сказал, умоляй, моя прекрасная невеста, — Северус слегка шлепнул ее по бедру.
— Пожалуйста, — снова попыталась Гермиона, и голос вышел хриплым и низким.
— Намного лучше.
Матрас прогнулся, и она была вознаграждена скользким ощущением его языка и тонких пальцев на складочках.
— О, пожалуйста! — на этот раз ее голос прозвучал высоко, с истинной мольбой.
— Вот моя хорошая девочка, — пробормотал Северус, и его голос был абсолютно греховным, когда он прогрохотал сквозь нее. Мозолистые пальцы щипали ее клитор, а его язык извивался внутри нее, пробуя на вкус. Он был верен своему слову, заставляя ее корчиться и просить еще.
Слишком быстро Гермиона обнаружила, что натягивается на веревки, привязывающие ее к кровати, ее голос повышался, когда она умоляла его о большем, большем и большем, несмотря на тот факт, что мужчина был практически ненасытен, когда дело доходило до слизывания пресловутового шоколада с ее тела.
Его губы сомкнулись вокруг клитора, пока пальцы держали ее раскрытой для него, а кончик его носа дразняще исследовал ее вход. Она не думала, что это было преднамеренно, но если это было так, то этот человек был гением с грязными мыслями. Это сводило с ума, и Гермиона была так горяча и требовательна, и еще немного, о, пожалуйста, пожалуйста, продолжай, еще немного, да, вот так, вот так, прямо здесь!!!
— Ооо!!!
Испуганный писк, когда воздух вышел из ее легких после перечисления просьб, был его единственным предупреждением, когда она вздрогнула от оргазма, настолько сильного, что залила его.
Гермиона застонала от смущения и экстаза, когда ее тело расслабилось.
Северус был спокоен, если не считать звука, когда он чистил пальцы ртом и палочкой.
— Все в порядке, — он успокаивающе погладил ряд пуговиц на платье. Северус всегда успокаивал ее, казалось, он всегда знал, когда зашел слишком далеко, — У тебя отлично получилось. И мы еще не закончили, — намеренно добавил он, отменяя чары на ее сосках — Я хочу большего от тебя.
Северус начал развязывать узлы на веревках. Он всегда делал это без магии, и она не была полностью уверена, было ли это тактильное ощущение, контроль или необходимость убедиться, что с ней все в порядке. Возможно, все сразу.
Очевидно, довольный ее самочувствием, Северус встал на колени позади и прижал ее к себе. Мягкие волосы на его груди пощекотали ее спину, сквозь кружевную накладку платья. Гермиона чувствовала, как пуговицы вжимаются в кожу Северуса. Сидеть на коленях верхом на нем таким образом было привычно. Мужчина покачивал бедрами, его член толкался и исследовал, дразня ее вход.
Когда он погрузился внутрь, достаточно глубоко, чтобы она могла почувствовать жесткие волоски на его лобке своей попкой, это был рай.
— Откинься назад, — велел Северус, притягивая Гермиону, пока ее голова не легла на его плечо, — Лучше?
— Намного, — прошептала она, охотно отвечая на поцелуй. Неглубокие толчки сводили с ума. В конце концов, они оба были честолюбивы и преуспевающи во всем: они быстро научились тому, что нравится другому, как это нравится им, и беззастенчиво злоупотребляли этим знанием.
— Мне нравится это платье, — хрипло прошептал Северус, блуждая по женскому телу руками.
— И я не могу дождаться, когда увижу тебя в костюме, — выдохнула Гермиона. Она быстро приближалась к очередному оргазму, и ей было трудно сосредоточиться.
— Только ты могла запихнуть меня в костюм, — кисло пробормотал он, просовывая руку под подол платья, находя клитор.
Она рассмеялась, потому что это было правдой, и задвигала бедрами быстрее. Ей нравилась эта поза, нравилась глубина, то, как его член терся о нее, и то, как, по словам Северуса, ее мышцы чуть не задушили его член.
— Невероятно, — грубым, хриплым голосом, словно он был на грани, простонал Снейп, — Подожди, Гермиона, я уже почти…
Это признание на самом деле сделало ее еще ближе к оргазму, чем раньше. Низ живота сжался сильнее от потребности кончить.
— Так хорошо, — стонал Северус, ускоряясь. Она могла чувствовать, как его пальцы ласкают его собственный член между движениями, в то время как его большой палец делал восхитительно непослушные вещи с ее клитором. — Так близко, Гермиона, так близко, так близко, о чёрт…!