— Да. Чтобы полностью унаследовать землю, я должна жить здесь и выйти замуж к июлю следующего года.
— Я женюсь на тебе, — повторил он. — Не хочешь бороться с явно необоснованным завещанием? Отлично. Значит выполни условия завещания, обустрой место проведения свадеб, унаследуй поместье в июле следующего года, расторгни брак в августе.
— Ты должно быть шутишь, — сказала я. Когда Ной не ответил, я продолжила: — Это не так просто.
— Все решаемо, — ответил он. — Просто относись к этому без эмоций.
Я пристально посмотрел на него, на этого взрослого мужчину, который едва напоминал моего старого друга. Теперь Ной был другим. Жесткий и расчетливый в том смысле, которого я не понимала. Он был равнодушен, и это последнее, что я когда-либо могла себе представить.
— Какая в этом выгода для тебя? — спросила я, возвращая ему его вчерашние слова.
Ной встретился со мной взглядом, за долю секунды до того, как уставился на мерцающую синеву бухты.
— Земля, очевидно. Если займешься этим свадебным бизнесом, то у тебя все равно останется избыток посевных площадей. Все отсюда, — он указал на дальнюю часть участка, за сараем, — до вершины холма. Если не культивируешь землю, я могу пустить ее в ход. Здесь хорошее место для сада опылителей. Или летнего сада для срезания цветов, в стиле самообслуживания, и находится достаточно близко к фермерскому участку, чтобы мы могли проложить дорожку через сад. Это легкий способ заработка.
— Ты хочешь… землю.
Все еще глядя на бухту, он спросил:
— Зачем еще мне предлагать? Это деловая сделка, Шей. Я возьму долю в твоем бизнесе и помогу его начать, а также задействую часть твоей земли в процессе. Ты унаследуешь ферму. Что еще?
Кислота в моем горле на вкус была как шоколадный пудинг. Вода не помогала. Сегодня слишком много разговоров о свадьбах. На сто процентов больше предложений руки и сердца, чем я могла бы переварить.
— Это просто… вау. Очень много вещей, упакованных в несколько предложений, Ной. Хорошо. Ты должен знать, что я только что вышла из… эм, ну, непростой ситуации. Так что сейчас я не могу говорить о будущем или браке без желания забаррикадироваться под одеялом. Даже о фиктивном браке.
Мужчина снова скрестил руки на груди, и я заметила его толстые, жилистые предплечья. Это было объективное наблюдение. Или научное. Вовсе не основанное на влечении или интересе. Это скорее исследование контрастов: этот сильный, загорелый мужчина против мальчика, которого я знала много лет назад. Все больше и больше казалось, что диаграмма Венна, сравнивающая эти два понятия, представляет собой пару кругов, перекрывающихся только по названию и происхождению. Прошедшие четырнадцать лет раздвинули остальное так, что края едва касались друг с другом.
— Что случилось? — спросил он.
— Не то, что мне хочется обсуждать, — сказала я.
Мы смотрели друг на друга в течение долгой минуты. Затем:
— Я могу обеспечить финансирование такого рода проекта. Могут возникнуть проблемы с привязкой названия, но я могу это обойти.
— Потому что хочешь летний сад.
Ной переместился, осматривая землю, в основном плоскую с небольшими холмами, и всю причудливую странность, заключенную в ее границах.
— Это единственный участок земли на холме, который мне не принадлежит. Есть возможность увеличить мои владения и дать мне доступ к тому, для чего у меня нет подходящего помещения, а именно к центру проведения мероприятий, который можно сдавать в аренду круглый год. Летний сад — это простой источник дохода. Затраты были бы практически нулевыми, и это заполнило бы промежуток между сезонами сбора черники и яблок. Хочешь, чтобы я продолжал? Должен ли я объяснить остальные способы более эффективного использования твоей земли?
Нет, эти новые, сварливые флюиды не имели ко мне никакого отношения. Это Ной, совсем взрослый и освободившийся от своих подростковых идеалов. Теперь его заботили источники дохода и земельные владения. Я не знала, изменил ли его колледж, Уолл-стрит или возвращение домой в Френдшип, но мне это не понравилось.
— Это просто из-за земли, — сказала я.
Мгновение он наблюдал за мной.
— Не обязательно все должно быть завязано на чувствах, Шей. Становится намного проще, когда перестаешь делать все из-за эмоциональных привязанностей.
— Как ты можешь так говорить? — спросила я. — Раньше ты…
— Ной! — закричала Дженни. — Я поймала кузнечика, и он коричневый.
— Мы оба можем получить то, что хотим. Это не обязательно должно что-то значить, — сказал он мне, прежде чем переключить свое внимание на Дженни. — Это, наверное, сверчок. Не раздави его, ладно?