Нет, я предложил ей жениться, а не просил. Разница была, и я не знал, улучшало ли от это ситуацию или делало намного хуже.
— Я забыл о ядовитом плюще, — сказал я, все еще щелкая по клавишам. — И Дженни хотела навестить ее.
— Дженни хотела навестить, — прогремел он, хлопая в ладоши. — Отличный ход, прикрываться ребенком. Хитро. Мне нравится.
Я поморщился, глядя на свой электронный ящик.
— Она нравится Дженни.
— Понятно, — сказал он. — Учитывая, что она тебе тоже нравится.
На лестнице послышались шаги, а затем Тони Бонавито вошел в кабинет, который когда-то был спальней моих родителей. Отдел маркетинга работал в старой спальне моей сестры. Ни одно из помещений сейчас не было похоже на спальни, но все равно это было странно, если я думал об этом слишком долго.
— Что случилось? — спросил Боунс, проверяя настройки на своей рации, прежде чем положить её на край моего стола.
В то время как Уити был на два десятка лет старше меня, Боунс был на несколько лет моложе меня, и это было заметно. Он выглядел как большой ребенок, и каждый раз, когда заказывал пиво у него проверяли документы.
— Он виделся с ней, — сказал Уити, пристально глядя на меня, — и разговаривал с ней. Пару раз, если мои расчеты верны.
— Ладно, хорошо, — сказал он, хлопая себя ладонями по бедрам. — Что дальше? Какой сценарий? Штурмуем напрямик или проворачиваем все скрытно? — Он пристально посмотрел на меня, сияющими глазами. — Ты вообще знаешь, как быть с ней сдержанным?
— Нет, — сказал Уити. — Не знает.
Если то утро в «Двух Тюльпанах» и было чему-то доказательством, так именно этому.
— Слушайте, парни, — сказал я. — Это была школьная влюбленность. Все кончено. Ничего не случится. Теперь мне нужно беспокоиться о Дженни. У меня нет времени ни на что другое. Оставьте это в покое, ладно?
— Тебе нужно пригласить ее куда-нибудь поужинать. Куда-нибудь в хорошее место, — сказал Боунс, игнорируя меня.
— Нет, — ответил я. Даже если бы я хотел это сделать, то был бы чертовски неловок. Мое вырвавшееся предложение было прекрасным тому доказательством. А моя общая неспособность формулировать слова в ее присутствии была еще большим доказательством. Я не мог — не хотел — вкладывать силы в ухаживание за Шей. Не тогда, когда точно знал, чем это для меня обернется.
— Да, в одно из тех модных мест, где покупают нашу спаржу и превращают ее в суп-пюре, или мусс, или еще что-то странное в этом роде, — продолжил Боунс. — Тебе нужно будет поесть заранее, но ей это понравится
— Нет, — повторил я. О чем бы мы вообще говорили без вмешательства Дженни? Если бы мне дали десять минут наедине с Шей, я бы либо снова предложил ей руку и сердце, либо сидел в полной тишине, пока мои уши пылали красным, а сердце билось достаточно громко, чтобы она услышала это через стол.
— Ты должен поблагодарить ее, — сказал Уити. — За то, что помогает мисс Дженни. Поблагодари ее достойным вечером.
— Нет, — сказал я еще раз. Это ужасный план.
— Ты сказал, что это она сбежала, — продолжил Уити. — И сказал, что она всегда будет единственной.
— Да, но теперь у меня есть ребенок, который зависит от меня. Я должен быть стабильным и не зацикливаться на какой-то девушке, которая оставит после себя мир боли, когда уйдет. А она уйдет. — Я покачал головой уже зная, что мне будет больно видеть, как Шей снова уходит, но это убило бы Дженни, а я не мог этого допустить. — И если мы говорим о том, о чем говорили той ночью, то ты сказал, что хочешь изучить возможности козьего молока, и посмотри к чему это нас привело. У меня стадо хулиганских коз, и молока едва хватает, чтобы оправдать проведение органической сертификации.
— Но цена за унцию приличная, — сказал Уити. — Только оптовая продажа сыра покрывает расходы на них.
— И йога очень популярна, — сказал Боунс. — Я большой сторонник этой программы.
— Ты большой сторонник дам в обтягивающих штанах, — сказал ему Уити.
— И это тоже, да, — ответил Боунс.
— Домохозяйки не для тебя, — сказал Уити.
— Это устаревший термин, старик, — ответил Боунс. — Только потому, что они здесь для занятий йогой в середине дня, не значит, что они не работают.
— Напомните мне, чтобы я никогда больше не напивался с вами, дураками, — пробормотал я.
— Это часть процесса скорби, — сказал Уити.
В то же время Боунс спросил:
— А что я такого сделал?
— Почти уверен, что ты поставлял спиртное, — сказал ему Уити.
Боунс пожал плечами, сказав:
— Твой отец умирает только один раз, если делает все правильно. Тут требуется домашний самогон.
Я уставился в потолок. Смерть моего отца была внезапной и шокирующей, и она пришла с осознанием того, что решения о ферме должны быть приняты гораздо раньше, чем я когда-либо предполагал, что мне придется их принимать. По правде говоря, я надеялся, что мне вообще удастся избежать этого.
В ту ночь, когда Уити и Боунс вытащили меня на берег бухты с бутылкой и дровами для костра, у меня в голове был миллион мыслей, и каким-то образом на поверхность вырвалась Шей Зуккони и кусочек моего сердца, который она украла.
Мы никогда не говорили о той ночи. До сих пор нет.
— Это ничего не значит, — сказал я. — Ничего не изменилось. Просто потому, что она живет в доме Томасов… Ну, это не имеет значения. Между нами ничего не происходит.
— А следовало бы, — сказал Боунс. — Действуй. Что самое худшее, что может случиться?
Я мог бы попросить ее выйти за меня замуж.
— Ужин — это то, что нужно, — добавил Боунс. — Ты будешь выглядеть дружелюбным. Заботливым.
— Давай не будем смешить людей, — сказал Уити. — Дружелюбие не входит в его настройки.
— Вероятно, ты прав. — Боунс погладил едва заметную щетину на своей подбородке, глядя на меня через стол. — Смотри. Ты либо пригласишь ее на ужин, либо будешь таскать эту хрень в себе до конца времен, что кажется ужасным. Я просто говорю. Твой выбор: рискнуть или таскать хрень. Я бы рискнул.
— Обычно я не соглашаюсь с юношей, — начал Уити, — но в этой ситуации мы сошлись во мнениях.
Я перевел взгляд с одного на другого.
— Отлично. Спасибо, что разобрались в моей жизни за меня. У нас в пекарне сломался морозильник, и шестьсот фунтов ежевики ждут, когда их перевезут в консервный цех, а еще полная задница с козьим молоком, но вы двое хотите, чтобы я пригласил страницу из своего выпускного альбома на ужин, а так все в порядке. Все под контролем. Мы с этим разобрались. Спасибо.
После долгой паузы Боунс сказал:
— Ежевика отправилась на консервный завод сегодня утром. И уже, наверное, варится. Об этом не беспокойся.
Я потер глаза.
— По крайней мере, хоть что-то здесь происходит правильно.