Парень еще хорошо держался. Второй день лихорадки, адского желания и никакой помощи. Дин нежно взял брата на спину и потащил к себе в комнату, опуская на сухие, прохладные простыни. Воздух в комнате прохладный, но кровать насквозь пропахла альфой, и бедному Сэму становится только хуже.
— Дин, пожалуйста! — просьба набатом врезается в воспаленную голову Дина, и тот плюет на все правила. Лишь бы Сэму стало лучше — с остальным они разберутся после.
Альфа садится возле Сэма, подушечками пальцев нежно касается голой груди брата, ощущая приятное покалывание, вызывая у омеги новую волну возбуждения. И без того болезненно горящий член еще больше прижимается к животу, на котором уже образовалась маленькая лужица дурманяще пахнущей смазки. Дин легко касается шеи брата, проводит языком до мочки уха, пробуя солоноватую кожу, чуть прикусывая мочку. Покрывает влажными поцелуями щеки, касаясь к векам, чмокая в кончик вздернутого носа, и, наконец, впиваясь долгожданным поцелуем в пухлые розовые губы, срывая с них жаркий стон. Язык без сопротивления проникает в сладостный ротик братца, вылизывая его, проводя по небу, и сплетаясь с языком Сэма в диком вожделенном танце. Их тела остро чувствуют каждое прикосновения друг к другу, запахи стирают все мысли, даря благоговейную тишину.
В комнате становится невыносимо жарко, и Дин неохотно отрывается от сладостных губ брата, избавляя себя от ненужной одежды. На секунду взгляд альфы останавливается на Сэме. Тело омеги раскинуто на кровати, глаза прикрыты, пушистые длинные черные ресницы подрагивают, пухлые искусанные губы приоткрыты в немом стоне, раскинутые ноги и рука, неспешно поглаживающая плоть. От такой картины, под животом нетерпеливо заныло, а собственный стояк не давал покоя, хотелось во чтобы то ни стало проникнуть в столь желанный жар омежьего тела. Дин столько ждал этого часа, грезил о нем, мечтал. Но реальность гораздо прекраснее блеклых фантазий.
Альфа тихо опускается между широко раздвинутых ног, садясь на коленки, придвигаясь к сочащейся смазкой дырочке, нежно дует в нее, наслаждаясь диким стоном Сэма. Язык неспешно проходится по яичкам, слизывает смазку с члена, обхватывает губами сначала головку члена, дразня языком, а потом вбирает его в себя так глубоко, как только может, и начинает двигаться. Брат от неожиданной смены чувств, резко распахивает глаза и сладостно кричит, смаргивая выступившие капельки слез. Старший Винчестер начал медленно выпускать аккуратный, небольшой омежий член изо рта, наслаждаясь его вкусом, проходясь языком по головке, проникая самым кончиком в маленькую дырочку, вызывая рваные вздохи, всхлипы и сладостные стоны. Альфе хочется растянуть это время, заставить и без того извивающегося под ним брата умолять о большем, но терпеть нет сил, и Дин спускается к желанной дырочке. От нее исходит самый концентрированный запах корицы, и альфа рычит, припадая к ней, вылизывая брата. Комнату наполняют стоны, всхлипы и рыки обоих парней. Сэм не нуждается в растяжке -течка итак сделала все за него, поэтому альфа резко встает на колени, подтягивая к себе брата, и впивается в любимые губы жадным поцелуем. Головка оглаживает мокрую дырочку, и Дин медленно толкается внутрь, погружаясь все глубже, резче целуя брата, останавливаясь, давая привыкнуть к безумному чувству заполненности, от которого Сэму хочется взорваться. Его будто разрывает изнутри, желание становится совсем невыносимым, и он стонет, подгоняя брата, который подчиняется, высвобождает альфу, что так долго томился в клетке. Глаза наполняет красный цвет, и омега только от взгляда кончает, поддаваясь обволакивающей расслабленности оргазма.
Сэм чуть приходит в себя, когда чувствует прохладные струи воды на своем теле, горячее дыхание альфы на затылке и неизменное чувство заполненности, когда Дин вновь входит с пошлым хлюпающим звуком. Прижимая брата к холодному кафелю, альфа давно потерян в ощущениях, он вбивается в податливое худенькое тельце, яростно рыча, доводя себя и омегу, чья плоть вновь стала твердой и требовала внимания, до исступления. Одной рукой опираясь о бедро, второй обхватил член любовника, резко, в такт толчкам проводя по ней, жадно целуя губы, исследуя рот, вылизывая шею и ключицы, наконец изливаясь в омегу, не найдя сил препятствовать сцепке. Сэм скулит, ощущая крепкий узел внутри, поражаясь, как он не разрывает его.
Только после получаса, когда узел уменьшается, Дин наспех вытирает брата и себя и укладывает его на постель, суетливо запихивая две таблетки противозачаточного в рот полу-спящего брата. Дин нежно целует щеку младшего, укрывает его теплым одеялом, забираясь под него и погружаясь в царство Морфея.
Самое сложное прошло, а дальше… Дальше счастливое будущее альфы и омеги — двух любящих друг друга братьев.