Она выглядела немного старше благодаря макияжу и элегантному платью. Тем не менее, ее тонкая, влажная рука в моей и невинность в глазах напомнили мне о ее возрасте.
Несмотря на свою молодость, она держала голову высоко поднятой, будто ей было легко в этой ситуации. Только я чувствовал, как она дрожит. Ее «да» было твердым, словно эта связь действительно была ее выбором.
Пока мы обменивались кольцами, Джулия то и дело бросала на меня неуверенные взгляды. Я не был уверен, что она искала. Возможно, тоску или даже печаль. Я вспомнил свою первую свадьбу. Печаль не была частью моих чувств, думая о Гайе.
— Можете поцеловать невесту, — сказал священник.
Глаза Джулии слегка расширились, будто эта часть церемонии стала для нее сюрпризом. Сотни глаз следили за нами, один из них принадлежал моему Капо. Я обхватил ладонями ее затылок и низко наклонился. Она оставалась неподвижной, за исключением ее глаз, которые закрылись за мгновение до того, как я крепко прижался губами к ее губам. До этого момента физическая близость с Джулией казалась мне чем-то, что я должен был заставить себя, позволить сделать борьбой, забывающей о ее возрасте и багаже, который я нес с собой. Теперь, когда ее мягкие губы коснулись моих и ее сладкий аромат коснулся меня, глубоко спрятанное желание зажглось во мне. Заявить на нее права сегодня ночью не будет проблемой. Быть лучшим человеком определенно не входило в мое будущее.
Я отстранился, заставив Джулию открыть глаза. Она выдержала мой взгляд, и румянец залил ее щеки. Затем одарила меня легкой, застенчивой улыбкой. Такой чертовски невинной.
Я выпрямился, отводя взгляд от ее красивого, молодого лица. Краем глаза я заметил озадаченное выражение ее лица, прежде чем повел ее по проходу к выходу из церкви для поздравлений.
Фаро, конечно же, первым поздравил меня. Он хлопнул меня по плечу с вызывающей улыбкой.
— Каким был первый вкус твоей молодой жены? — спросил он, понизив голос.
Я нахмурился. Он прекрасно знал, что я редко делюсь подобной информацией. Это, конечно, не мешало ему спросить. Он отступил назад и повернулся к Джулии, слегка поклонившись. Ее ответная улыбка была тем видом неосторожного дружелюбия, который свидетельствовал о ее возрасте. Как моя жена, она должна научиться быть более сдержанной. Гайя была идеальной хозяйкой и трофейной женой, уравновешенной и мастером светского этикета, быстрой лгуньей, которая улыбалась тебе только для того, чтобы в следующий момент всадить нож в спину. Джулия не была такой. Ей придется быстро повзрослеть, изучить все тонкости жизни жены Младшего Босса.
Мои глаза задержались на маленьких подсолнухах в ее прическе. Они первыми должны исчезнуть. Слишком легкомысленны, слишком причудливы. Ничего такого, что я бы оценил. Серьги с подсолнухами были еще хуже. Ей следовало надеть украшения, которые я ей прислал. Я наклонился к ней.
— Почему ты не надела бриллиантовые серьги, которые я тебе купил?
Я вздрогнула от холодного неодобрения в его голосе.
Мама и папа направились к нам, для поздравлений, что не дало мне достаточно времени для ответа.
— Они не подходили к цветочной композиции.
Я неделями боролась с мамой за то, чтобы подсолнухи стали частью моих свадебных цветов. В конце концов, папа, как обычно, решил дело в мою пользу.
— Тебе не следовало выбирать подсолнухи. В следующий раз, когда я пришлю тебе что-нибудь, что надеть, я жду, что ты это сделаешь.
Я моргнула, слишком ошеломленная для ответа. Он выпрямился. Для него этот вопрос был решен. Он отдал приказ и, естественно, ожидал, что я подчинюсь. Он не сомневался, что я так и сделаю. Пожимая папе руку, выражение его лица было стальным.
Мама обняла меня и отвела взгляд от мужа. На ее лице появилось хмурое выражение.
— Выгляди счастливой, Джулия, — прошептала она. — Неужели ты не понимаешь, как тебе повезло? Никогда бы не подумала, что нам удастся выдать тебя замуж за Младшего Босса, учитывая, что все они уже были женаты. Это такая удача.
Моя улыбка стала натянутой. Какая удача? Что Гайя Моретти умерла, оставив после себя двоих маленьких детей? Что я замужем за мужчиной, который может быть ответственен за ее смерть?
Мамино лицо исказилось.
— Ради Бога, постарайся выглядеть счастливой. Не испорть нам все это.
Мама даже не понимала, насколько она жестока.
К счастью, ко мне подошёл папа и обнял. Я погрузилась в его объятия. Мы с ним всегда были ближе, но в последнее время мое негодование омрачило наши отношения.