— Нет. Мы не увидимся до ноября, и ты познакомишься с Даниэле и Симоной на следующий день после нашей свадьбы.
— Тебе не кажется, что было бы неплохо лучше узнать друг друга, прежде чем мы поженимся?
— Не понимаю, какое это имеет значение, — резко ответь я.
Она отвела взгляд.
— Ты ожидаешь от меня чего-нибудь еще, кроме смены гардероба?
Я подумывал попросить ее начать принимать таблетки, потому что не хотел больше иметь детей, но не мог заставить себя говорить об этом с девушкой ее возраста, что было нелепо, учитывая, что мне придется переспать с ней в нашу первую брачную ночь.
Я встал.
— Нет. А теперь тебе лучше уйти, пока твои родители не поняли, что мы были наедине.
Она поднялась и посмотрела на меня, обхватив локти ладонями. Она повернулась и ушла, не сказав больше ни слова. Когда она ушла, вошёл Фаро.
Он поднял брови.
— Что ты ей сказал? Девушка выглядела так, словно вот-вот расплачется.
Мои брови сошлись на переносице.
— Ничего.
— Сомневаюсь, но если ты так говоришь.
Глава 3
Я все еще дрожала, когда вошла в свою спальню после первой встречи с Кассио. Он был напряжен и холоден, не говоря уже о доминировании. Приказать мне сменить гардероб? Как он посмел?
— Вот ты где! Где ты пропадала? — спросила мама, подводя меня к моей гардеробной. — Нам нужно подготовить тебя. Ради Бога, Джулия, что на тебе надето? — она дергала меня за одежду, пока я не начала раздеваться, все еще находясь в трансе. Мама с любопытством посмотрела на меня. — Да что с тобой такое?
— Ничего, — тихо ответила я.
Мама вернулась к выбору платьев, которые она, должно быть, разложила на скамейке перед моим приходом.
— Не могу поверить, что у тебя нет ни одного приличного платья.
Я всегда избегала ходить на официальные мероприятия, так как ненавидела неискреннюю болтовню и, всаживающих нож в спину, тех, кто их посещал.
— Что плохого в платьях, которые у меня есть?
Мама выбрала три наименее причудливых платья из моей коллекции. Все они были в моем любимом ретро стиле Одри Хепберн. Мама взяла небесно-голубое платье в белый горошек.
— У тебя нет ничего однотонного?
— Нет, — ответила я.
Неужели она никогда не обращала внимания на мою одежду? Я должна была благодарить отца за свободу носить то, что мне нравится. Хотя он был консервативен, и ему было трудно сказать мне «нет». Маме ничего не оставалось, как подчиниться его приказу.
Мама вздохнула и протянула мне голубое платье.
— Оно подходит к твоим глазам. Будем надеяться, что Кассио не испугается этого нелепого стиля.
Я молча надела платье, вспомнив слова Кассио о моей одежде и челке.
— Накрасься, Джулия. Тебе нужно выглядеть старше.
Я бросила на нее раздраженный взгляд, но она уже собиралась уходить.
— И надень каблуки!
Сделав глубокий вдох, я моргнула, останавливая слезы. До сих пор мне везло. Я предпочитала закрывать глаза на реалии жизни мафии, но знала, что происходит за закрытыми дверями. Наш мир был жесток. Папа был добр ко мне, но я видела, как многие мои кузены подвергались насилию со стороны своих отцов, как мои дяди обращались со своими женами.
Мой последний жених был практически моего возраста, тихий, почти застенчивый мальчик, которого выбрал папа ради моей защиты. Я могла бы противостоять ему в браке. С Кассио это будет непросто. Я не любила поддаваться негативным эмоциям, но мой страх был острой болью в груди.
Схватив синие туфли на каблуках, я направилась к туалетному столику. Мои глаза остекленели, когда я посмотрела на свое отражение. Я наложила больше косметики, чем обычно, но все же гораздо меньше, чем мама и Кассио, вероятно, ожидали.
Когда я спустилась вниз для официального представления, мне удалось успокоиться. Мои глаза все еще горели от слез, но улыбка не дрогнула, пока я спускалась по лестнице к папе, Кассио и его напарнику Фаро.
Папа взял меня за руку, сжал ее и повел к моему будущему мужу. Выражение лица Кассио было шедевром сдержанной вежливости, когда он смотрел на меня. Глаза у него были темно-синие, как глубина океана, и создавалось впечатление, что они могут поглотить тебя так же легко, как бездонное море. Неодобрение промелькнуло на его лице, увидев мое платье.
— Кассио, познакомься с моей дочерью Джулией.
В папином голосе прозвучало предостережение, отразившееся на стоическом поведении Кассио.
— Очень приятно познакомиться, Джулия, — его губы растянулись в почти несуществующей улыбке, когда он взял мою руку и поцеловал ее. Я задрожала.