С другой стороны поспевает Белиал, сбивает Фарзуфа с ног и сдавливает горло локтем. Голова его ударяется о пол. Новое тело отца довольно крупное, однако Белиал массивнее и без труда удерживает его в таком положении. Я приседаю рядом с ними.
Отец сопротивляется Белиалу, он разъярен, я же лишь качаю головой.
— Довольно, отец. Но еще не поздно покаяться.
Глупо было надеяться на другой ответ. И тем не менее, меня расстраивает его выбор.
— Никогда я не буду перед Ним пресмыкаться.
Белиал качает головой и шепчет:
— Да, брат, лучше пресмыкаться в аду.
Отец плюет в него, однако попадает себе же на подбородок. Я смотрю на Анну и киваю, чтобы она продолжала.
— Я молю о спасении душ тех, кто предал Тебя и раскаялся в содеянном. Позволь им вернуться домой. А тех же, кто полон ненависти, отправь в преисподнюю…
Тусклый зал начал наполняться светом. Вокруг нас суетливо кружат шептуны. Белиал смотрит на меня с улыбкой.
— Действует! — говорю Анне. — Продолжай!
Глаза у нее закрыты, лицо буквально лучится. Она стоит в полной боевой готовности, не опуская пылающего меча, и произносит как заклинание:
— Избавь землю от демонов!
Кажется у меня закружилась голова, но, оглянувшись по сторонам, вижу, я не одинок в своем ощущении. Все и каждый опустили округлившиеся глаза к полу. Тут Блейк перехватывает мой взгляд. Я нахожу близняшек, Коупа и Зи.
В чем дело? Как будто началось землетрясение. Нас всех убьют? Неужели и наши жизни сегодня завершатся?
Поднимающийся страх гасит мягкое, окутывающее все тело тепло, оно же заставляет всех в этом зале снова затихнуть.
Анна произносит последние слова молитвы:
— От всего сердца молю: сотри демоническое проклятие с душ всех Нефилимов — как живущих на земле, так и уже покинувших ее. Пожалуйста, даруй нам шанс на искупление!
Зал затрясло так, что нас посбивало с ног, земля под ногами разверзлась. Споткнувшись, Анна роняет меч. И летит он ровно в глубокую расщелину. Я хватаю Анну и отвожу с траектории летящих в нас столов и стульев. Оглядываюсь к боковой двери, которая всего в двадцати футах от нас. Надо попытаться добраться до нее.
И тут зал снова погружается в тишину.
Души Князей одна за другой вытекают из тел. Каждую темную душу затягивает расщелина, через которую они навеки попадут в ад. С куда большей печалью, чем мог подумать, я вижу, как черед доходит до моего отца: как душа покидает его тело, но перед исчезновением успевает вытянуть ко мне руки. А затем его дух закрутило и потянуло вниз. Все ниже и ниже, и ниже.
Все.
Сверху к нам спускаются ангелы, множество ангелов, чей свет озаряет зал. И мне так и хочется сказать им — вам не кажется, что вы немножечко опоздали? Но следом за этой мыслью я улыбаюсь, ведь мы справились без них — под предводительством Анны.
Своим появлением ангелы вернули приятную теплоту на душе. Белиал прикрывает глаза и поднимает голову. Вокруг ощущается нечто живое. Что не видишь, но чувствуешь всеми фибрами души. Примерно то же ощущение теплоты и радости, когда мы с Анной вместе, или когда я встретился с ее мамой, но не совсем — чище, что ли. Даже мощнее. И такое всеобъемлющее.
Это любовь.
— Все хорошо, — успокаивает меня мягкий шепот, подобный ласкающему ветру. Сердце начинает колотиться быстрее. Я вспоминаю свои слова, брошенные у Большого Каньона. О спокойной жизни поговорим, когда ты уничтожишь всех демонов. Что ж, будь я проклят. Даже как-то неловко.
— Спасибо, — шепчу я.
Я вижу Анну, с трепетом следящую за несколькими раскаявшимися демонами, освобожденными от своих знаков, чьи души начали воспарять к небесам.
Белиал с Анной переглядываются.
— Ты молодец, девочка моя, — говорит он. Крепко обнимает Анну. А после, как и у других, его душа воспаряет, оставляя тело Большого Ротти. Он с улыбкой смотрит на нас, сияя очищенной душой и белоснежными крыльями. Улыбнувшись в последний раз, он взмахивает ими и улетает.
Ангелы взмывают и оставляют нас, я же смотрю на Анну. В ее глазах сверкает радость. Она жива. Она справилась. Мы оба справились. Я тяну ее к себе и крепко обнимаю. Вот так, в моих объятиях, она и смеется.
Но после происходит что-то… странное. Все мое тело словно сковало и обдало жаром, потом появилось тянущее ощущение, похожее на вакуум, где-то в груди. И я в шоке увидел, как оттуда, где должен быть мой знак выходит темно-красный дымок.