— Какая неожиданность, мистер Эрл! Вообще-то… здесь действительно жарковато.
Щеки Киры вспыхнули, и она быстро отвела взгляд от великолепной фигуры Эрла. Никогда еще ни один мужчина так сильно не будоражил ее воображения. Брюс?.. Нет, она вообще не думала о его теле, не мечтала прикоснуться к нему. Очарованная обаянием Брюса, Кира влюбилась в него и никогда не размышляла о физических достоинствах этого человека.
— Прошу вас, называйте меня Джайлзом.
Он смотрел на Киру столь же пристальным взглядом, как и вчера. Дернул же ее черт надеть этот купальник! В лондонском универмаге он показался ей весьма скромным, но сейчас, под пронзительным взглядом Эрла, Кире казалось, что она почти нагая. Девушка стояла перед загорелым красавцем. Ее кожа, совсем не тронутая солнцем, поражала белизной, а шрам на ноге привлекал внимание своей уродливой краснотой.
— Не смотрите на мою ногу, — пробормотала Кира, овладев собой. — Я не экспонат в кунсткамере.
— До ног я еще не дошел, — спокойно отозвался Джайлз. — Меня так очаровало ваше лицо, что я не в силах от него оторваться. Мне и недели не хватит, чтобы наглядеться.
Совсем растерявшись от такого комплимента, Кира отступила и повернулась, чтобы поскорее уйти, но Джайлз вцепился в ее плечо и повернул к себе.
Она едва дышала.
— Клянусь Богом, я никогда не видел таких зеленых глаз, как у вас, — продолжал Эрл.
— Они у меня карие, — машинально возразила Кира.
— Вот как? Но сейчас, утром, они зеленые, с золотистыми искорками, прозрачные и блестящие. А ресницы темные и очень длинные. Моя сестренка Лэйс умрет от зависти, поскольку носит накладные и, по-моему, пользуется не только этим ухищрением.
— Ну и что? К счастью, в наше время женщинам не нужно просить разрешения, чтобы носить накладные ресницы или пользоваться другими ухищрениями, как вы выразились. А может, на Барбадосе это не принято? Уж не царит ли здесь патриархат?
Откинув голову, Джайлз расхохотался. При этом на его загорелом лице сверкнули ослепительно белые зубы.
Киру снова охватило желание пуститься наутек, избавиться от соблазна, таящегося в этом удивительном человеке, — но не тут-то было: ногу внезапно свела мучительная судорога. От боли она закусила губу.
— Чертов мотоцикл! — простонала она.
— Кира! Что случилось? Нога болит, да? В чем дело? Судорога?
— Все эта нога, черт побери! — процедила девушка, схватившись руками за ногу.
Джайлз быстро опустился перед ней на колени и начал массировать окаменевшую мышцу, да так искусно, что через минуту Кире стало гораздо лучше.
— О… спасибо! Теперь все в порядке. — Переведя дыхание, она согнула и разогнула ногу, потом осторожно наступила на нее. — Вы действовали как настоящий массажист.
— Я держу лошадей, — усмехнулся Джайлз.
Они подошли к тому месту, где Кира оставила футболку. Она надела ее поверх купальника, а Эрл отряхнул от песка колени.
— Позавтракаете со мной, Кира? В саду есть чудный ресторанчик, «Сэнди-Бич». Переодеваться необязательно: там обслуживают клиентов, вернувшихся с пляжа.
— Извините, но у меня есть кое-какие дела.
— Однако позавтракать вам все же необходимо.
«Только не с тобой, — подумала она. — И не с любым другим мужчиной. Отныне я завтракаю в полном одиночестве». Ей очень хотелось произнести это вслух, но Кира вдруг почувствовала нестерпимый голод.
— Видите ли, мне необходимо съездить в Бриджтаун, — пробормотала она.
— Дела подождут. Раз уж вы приехали на Барбадос — отдыхайте и наслаждайтесь. Здесь никто никуда не торопится, если, конечно, не надвигается тайфун.
— Спасибо, что предупредили. И как же мне узнать о приближении тайфуна? Я ничего в этом не смыслю.
— Узнаете, уверяю вас. Просто почуете его в воздухе. У тайфунов особый запах, похожий на смесь перезрелых фруктов, забродившего вина и многовековой пыли. — Джайлз усмехнулся, подтрунивая над девушкой. Как ей, лондонской жительнице, распознать специфический запах надвигающегося урагана?
Кира растерялась. Тайфун. С этим она никогда еще не сталкивалась. Да и вообще она оказалась в неведомом и чуждом ей мире. Взять, к примеру, Джайлза Эрла: родился на этом острове, располагает огромными деньгами, независимостью, положением в обществе — всем тем, чего она лишена. У нее нет с ним ничего общего. Ничего!
— Для меня работа — прежде всего. — Кира гордо вздернула подбородок. — Простите, но я и так потеряла много времени. Всего хорошего.
— Ваша ответственность восхищает меня, но уверен: вам необходимо перекусить. — Внимательно взглянув на нее, Джайлз добавил: — К тому же надеюсь чем-то помочь вам.