Только Долли не сразу заметила, как усилился ветер. Накануне было солнечно, по небу плыли светлые облака, с моря дул свежий ветерок. Долли, конечно же, не знала о том, что на севере начало резко подниматься атмосферное давление. Не видела она ни багрового заката, ни зарниц, освещавших ночное небо.
Молодая женщина крайне редко слушала прогнозы по радио. Да и зачем? На своем веку она ни разу не видела ураганов, последний случился пятьдесят семь лет назад, но прошлое ее почти не интересовало.
Перед тем как пойти поплавать, Долли отнесла Тамару своему отцу.
— Посидишь с ней? — попросила она, покачивая ребенка. — Джесси куда-то ушла, а мне хочется искупаться. Пожалуйста, папа!
— Ну конечно же, дорогая. Знаешь, чем мы займемся? Мы с ней немножечко порисуем, правда, малышка? Сейчас принесу ей кисти и фартучек.
— Спасибо, папа!
Долли побежала по дорожке, махнув на прощание рукой. Бенджамену такие выходки жены были не по душе, однако свободолюбивая Долли не терпела никаких ограничений, а ребенок слишком связывал ее. Молодую женщину угнетала рутина: каждый день одно и то же. Долли властно манило море: казалось, она слышала какой-то голос, настойчиво звавший ее из синих вод.
Свою малышку она обожала, но не посвящать же ей одной все свое время.
Страсть к Рувиму в ней не иссякла и по-прежнему причиняла боль. Еще до рождения Тамары они начали встречаться и даже разговаривать, но только на людях. После брака Долли прошло несколько месяцев, прежде чем Рувим, увидев ее, решился кивнуть и произнести скупые слова приветствия. Молодая женщина пыталась завести с ним беседу, но он не мог простить ей того, что она предпочла ему Бенджамена.
Мало-помалу они все же начали общаться.
— Ты все время твердил, что не можешь жениться на мне, — в отчаянии напомнила ему Долли. — А я так хотела выйти замуж, иметь свой собственный дом. Мне надоело жить с отцом в старой деревянной развалюхе.
— Тебе следовало немного подождать, — сквозь зубы процедил Рувим, оглядев Долли и убедившись, что она беременна.
— Подождать? Но сколько? Ты обещал жениться на мне через пять лет. Пять лет! Это же так долго!
— Иногда мне кажется, что Бенджамен соблазнил тебя ванной, — с горькой иронией заметил Рувим. — Надеюсь, ты отдаешь ей должное? Что ж. чистота — залог здоровья!
— Зачем ты говоришь такие ужасные вещи? — Долли отпрянула от него.
— А что остается человеку, если девушка, которую он любил много лет, выходит замуж за другого? Сама подумай, что ты сделала? Взяла и подбросила монетку. Орел или решка? Я или Бенджамен?
Впервые увидев Тамару, Рувим оторопел: девочка была копией Долли — красивая, большеглазая дикарка. И ни одной черты, напоминающей Бенджамена! В душу Рувима закралось подозрение. В его памяти ярко вспыхнуло воспоминание о той волшебной ночи, когда они снова и снова любили друг друга и только под утро забылись сном.
В ярости он сжимал кулаки так, что ногти впивались в ладонь. Если Тамара — его ребенок, его дочь, он потерял не только любимую… но и семью.
Долли радовалась, что Рувим и Бенджамен наконец-то начали общаться, хотя и довольно официально. Поскольку фабрика уже давала прибыль, Бенджамен не возражал против нового оборудования…
В тот день с утра прошел небольшой дождь, но ветерок был слабый. Однако облачность усиливалась, а небо становилось все темнее. Долли любила солнце и лазурно-синее небо. Сегодня его мрачные краски были ей не по душе. Вдали прогремел раскат грома, но она не обратила на это особого внимания.
Когда дождь прекратился и на востоке немного посветлело, Долли решила идти купаться. Однако она не заметила, что после дождя изменилось направление ветра.
Море было относительно спокойным, лишь вдали виднелись белые барашки. Не испытывая никакой тревоги, Долли нырнула и поплыла.
Лежа по обыкновению на спине с закрытыми глазами, она не успела сообразить, когда все это началось. Волнение на море усилилось. Прибрежные рифы заливало пеной, и тучи брызг фонтаном поднимались над ними. Откуда было знать Долли, что ураган уже добрался до Бриджтауна и в одно мгновение разрушил пирс.
Внезапно огромная волна с головой накрыла Долли. Она вынырнула, откинула с лица волосы и, отплевываясь, огляделась:
— Какого чер…
Слова замерли у нее на губах. Увидев, как разительно все изменилось, она едва не задохнулась от ужаса. Небо почернело, поднялся порывистый ветер, море забурлило. Рыбацкие суденышки, сбившись в стайку, спешили пристать к берегу, почти неразличимому из-за взметнувшегося от ветра песка.