Лестничная клетка наверху была довольно тесной, и большую часть времени сосед стоял к ней вполоборота. К тому же она прилагала титанические усилия, чтобы не опускать взгляд ниже его шеи, а потому только сейчас смогла внимательно рассмотреть его торс. Сердце невольно сжалось от сочувствия.
Вся левая сторона груди была испещрена шрамами. Поппи конечно же говорила ей о том, что Алекс ранен в ходе боевых действий, но, став невольным свидетелем его бесчисленных сексуальных побед, она пришла к выводу, что ранение было пустяковым.
Выходит, это вовсе не пустяк.
Она поставила кружки на край швейного стола, подошла ближе и протянула было руку, чтобы потрясти его за плечо, но тут заметила темные круги у него под глазами. Он выглядел изможденным, и это не удивительно. Насколько ей известно, на сон ему времени не хватало. Теперь он дышал ровно и спокойно. Она отдернула руку. Почему бы не дать ему поспать? Да, она может попробовать связаться с Поппи, но на самом деле она и так уже потратила кучу времени на всякую ерунду.
Она прикрыла его цветастым одеялом, фантастически уютным. Алекс даже не пошевелился.
Пять минут спустя она уже сидела за швейной машинкой с кружкой чаю под рукой. Ей предстояло закончить пятьдесят с лишним шелковых трусиков. И это только для начала.
Казалось, прошли часы, когда натужный стон заставил ее ногу соскользнуть с педали швейной машинки. Она так погрузилась в работу, что совершенно забыла о присутствии в квартире постороннего человека. Она встала и с любопытством посмотрела на брата Поппи, растянувшегося у нее на софе. Решив, что ей померещилось, Лара села обратно.
Алекс беспокойно заворочался.
Она покинула свой стул и подошла ближе. Его руки судорожно вцепились в одеяло, которым она его укутала, из мощной груди снова вырвался стон. Где он был сейчас в своих мыслях? В горниле кровавого боя?
Он снова резко дернулся. Она не могла больше этого вынести. Потянулась, чтобы разбудить его, вырвать из того ужаса, который он переживал заново.
Сначала Алексу показалось, что кто-то гладит его по плечу. Нежно, не грубо. А затем его окутал чистый цветочный аромат, запах роз. Это напомнило ему о комнате его матери в их загородном доме, с антикварным туалетным столиком и пузырьками духов всех размеров и форм, и его передернуло от этой мысли. Он уже много лет не посещал свое родовое гнездо и в ближайшем будущем не планировал подобный визит. Ему было там очень одиноко в детстве.
Он открыл глаза, и у него закружилась голова.
Алекс в панике попытался сообразить, где он находится. Это не армейская казарма. И не комната в квартире сестры с идеальным военным порядком. Он был в помещении, которое можно было описать исключительно как будуар. И на улице темнело.
Он вскочил. Конечно! Дверь квартиры Поппи захлопнулась, и соседка снизу предложила ему чаю. Это последнее, что он помнит. Он посмотрел вниз. Одеяло, которым он накрывался, упало, и полотенце было готово соскользнуть с его бедер. Алекс ухватился за него и замотался потуже. До него вдруг дошло, что он спал здесь, в чужой квартире, выставив напоказ свои жуткие шрамы, и его обуял ужас.
Соседка-блондинка стояла в футе от него, на милом личике застыла тревога.
– Ты в порядке? – спросила она. – Ты… – Бровки сошлись у переносицы. – Ты звал кого-то во сне.
Краска стыда залила его шею и начала быстро подниматься вверх. Ему приснился кошмар. Он кричал? Что он говорил? Как мог он так сглупить и уснуть в ее присутствии?
– Сколько сейчас времени? – Он потер рукой макушку, как будто от этого в его затуманенном разуме могло случиться прояснение.
– Почти шесть. Поппи уже дома – я слышала, как она поднималась по лестнице. Теперь ты вполне можешь вернуться домой.
Шесть?
Он проспал целый день. Ему было стыдно смотреть ей в глаза. Что она о нем подумает?
– Поверить не могу, что я уснул, – выдавил Алекс. – Ты должна была разбудить меня.
– Я и сама глазам своим не поверила, – улыбнулась Лара. – Я-то думала, что мой бизнес-план – самая интересная тема на планете. Но не прошло и десяти минут, как мое выступление сбило тебя с ног и отправило в царство Морфея.
Неловкость повисла в воздухе, заполнила комнату, воздух потяжелел и зазвенел от напряжения. Ему срочно надо выбираться отсюда.
– Я действительно хотела тебя разбудить, – сказала она, – но у меня не хватило духу.