— Ответь на вопрос.
— После экзамена мы с одногруппниками зашли в бар «У Тони». Я съела салат, выпила имбирного эля и немного потанцевала. Вот и все, Люк.
Сегодня Келси наслаждалась своей свободой, подумал Люк.
— Неужели я уже наскучил тебе?
— Я просто устала от того, что ты относишься ко мне, как к мебели.
— Не смеши меня. Ты — моя жена.
— Кстати, меня бесит, что ты боишься прикоснуться ко мне, как будто я китайский фарфор, который может разбиться от одного только касания.
— Ты беременна.
— Но это не болезнь. Это естественно.
— Плевать. Ты должна была воспользоваться лимузином, а не ехать домой на такси!
— Скажи спасибо, что я не поехала на автобусе или не пошла пешком.
— Ты могла пораниться. И довести себя до выкидыша.
— Если бы у меня случился выкидыш, ты бы узнал о нем первым!
— Тогда бы вышло, что ты напрасно связала свою жизнь со мной.
— Как и ты.
В наступившей тишине раздался телефонный звонок.
— Это, наверное, Алекс. — Келси поспешила взять трубку. — Алло? Привет, Алекс… да все в порядке, я уже дома. Спасибо, увидимся завтра.
— Кто такой Алекс?! — прорычал Люк, сжав кулаки.
— О, не начинай, Люк. У него жена и двое детей. Он беспокоится за меня, вот и все.
Эти слова лишь сильнее разозлили Люка.
— С этого момента я требую, чтобы ты звонила мне или оставляла записку, если задерживаешься после занятий. Так я хотя бы буду знать, где ты.
— Я тоже порой не знаю, где ты… ты не слишком часто ночуешь дома.
— Ты можешь в любой момент позвонить мне на мобильный, — отрезал Люк. — Завтра же куплю тебе телефон. Мне следовало подумать об этом раньше.
Келси не желала говорить о мобильниках. Ее нервы были на пределе. Она сбросила пальто и туфли, позабыв обо всех стратегиях, которые выстраивала.
— Я хочу заняться с тобой любовью, Люк Гриффин. Сейчас. На полу, на ковре в столовой, в постели — мне все равно. Как еще нам сблизиться?
— Нет.
Слезы предательски подступили к глазам. В носу засвербило. Еще не хватало расплакаться прямо перед ним, подумала Келси и резко развернулась. Запутавшись в брошенном на пол пальто, она подалась вперед и поскользнулась на паркете. Девушка выставила руки вперед, чтобы защитить себя. И тут сильные мужские руки подхватили ее, не давая упасть.
— Ты могла навредить себе и ребенку, — пробормотал Люк, ощутив укол в сердце.
Келси зарылась лицом ему в грудь, вдыхая его аромат, такой мужественный и сексуальный. Я люблю тебя, едва не сорвалось с ее губ…
Она подняла на него свои прекрасные глаза. Его губы слились с ее губами в поцелуе столь жадном, столь полном отчаяния, что Келси позабыла обо всем на свете.
Закрыв глаза, она отдалась его ласкам. Люк взял ее на руки, окунувшись лицом в густую копну каштановых волос.
Его тело обдало нестерпимым желанием. Переступив через пальто, Люк понес ее в свою спальню и, опустив на кровать, стал жадно срывать с нее одежду.
— Я хочу тебя… — выдохнула она, стеная от наслаждения. — О боже, Люк, возьми меня!
Не раздеваясь, он рванул молнию на брюках и вошел в нее; Келси была готова принять его, горячая, влажная, сладкая…
Ее руки царапали его спину, прижимали его к себе. Она желала полностью раствориться в нем, став с ним единым целым.
Достигнув пика наслаждения, они лежали рядом, обессиленные, но счастливые.
— Боже, как долго я этого ждала…
Люк тоже. Но он ни за что не признается ей в этом. Он сделал то, что поклялся не делать: позволил страсти затуманить его разум. Не отдавая себе отчета, он погрузился в близость с Келси.
— Клянусь, все не будет кончаться в постели каждый раз, когда ты решишь пойти в бар.
— Жаль, — промурлыкала жена. — Я уже подумывала ходить туда каждый день.
— Тебе нельзя пить столько эля. — Люк заставил себя встать с постели и застегнуть брюки. — Иди спать, Келси. Сегодня был долгий день.
— Прости за ссору. Но мне понравилось примирение. — Подмигнув, Келси отправилась к себе.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Свобода и отчаяние, подумала она. Странная комбинация.
Стоял теплый майский полдень. Келси смотрела в окно. На Манхэттен пришла весна. Деревья в парке зазеленели клейкими листочками, на небе не было ни облачка.
Келси любила весну. Ей нравилось пробуждение природы, возвещающее о начале чего-то нового.
Но в этом году девушка не испытывала удовольствия, глядя в окно.
— Тюльпаны. — Люк вошел в гостиную и протянул ей букет. — Ты, наверное, скучаешь по дому в это время года.