– Вы раскрыли мою тайну, – призналась Анджела, чувствуя, что с ее плеч свалился тяжкий груз.
– Даю вам слово, что сохраню ее, – ответил Девон. Анджела поблагодарила его, но ей пришла в голову ужасная мысль: а если этот номер газеты не попадет в руки Филиппа и он не увидит ее призыв? Неужели она зря рисковала?
– Если только, – продолжил Девон, – вы не пожелаете, чтобы я объяснил своему брату, что джентльмен не имеет права покидать свою невесту. Ведь он именно так и поступил, верно?
– Если он сам не может этого понять, то ничего не поделаешь.
Дружеская беседа между Девоном и Анджелой не осталась незамеченной и тут же дала повод для новых разговоров. Однако никто, кроме одного человека, не решился подойти к ним, чтобы разрядить атмосферу. Это был не кто иной, как лорд Лукас Фрост, некогда явившийся причиной ее падения. Улыбаясь, он подошел к ним. Лукас открыто ухаживал за Анджелой, и его не отпугивала та холодная сдержанность, с которой она относилась к нему.
Две недели назад на балу у Каррингтонов она чуть не упала в обморок, увидев, как он, лавируя между гостями, направляется к ней.
– Анджела, дорогая моя, – сказал Лукас, беря ее за руку. – Неужели я вновь вижу вас?
И он одарил ее той улыбкой, которая некогда заставляла ее забывать обо всем.
«Да, это я, мисс Анджела Салливан, некогда любимая и покинутая, и не один раз, а дважды», – подумала она про себя и грустно улыбнулась. Ей было приятно сознавать, что Лукас больше не имеет власти над ней. И одновременно было грустно оттого, что она уже не семнадцатилетняя девушка.
– Здравствуйте, лорд Фрост, – сдержанно поприветствовала его Анджела.
– Давайте не будем забывать о нашем первом знакомстве, – еле слышно проговорил он, склоняясь к ее руке, и, запечатлев поцелуй, добавил: – Зовите меня Лукас. Как в старые добрые времена.
– Гм… – пробормотала ее тетушка, стоявшая рядом с Анджелой.
– Позвольте мне представить вам леди Палмерстон, мою тетю и наставницу.
– Рад познакомиться с вами, миледи.
– К сожалению, не могу ответить тем же, – не без иронии заметила леди Палмерстон. – Но выражаю вам искренние соболезнования по поводу постигшего вас горя.
– Благодарю вас, – любезно ответил Лукас, решив не обращать внимания на ее колкость. Затем обратился к Анджеле: – Позвольте пригласить вас на вальс.
«Отказаться было бы невежливо», – сказала она самой себе. Он подал ей руку, Анджела мгновение смотрела на нее, затем приняла. Она вспомнила свои прежние надежды и мечты стать женой этого человека. Теперь у нее появился второй шанс.
Однако будь у нее выбор, она предпочла бы выйти замуж за Филиппа.
Но выбора не было.
Анджела закружилась в вальсе с Лукасом. Его бесстрастные голубые глаза смотрели на нее. Он теперь стал другим, гораздо старше… Черты лица утратили прежнюю мягкость и стали более резкими.
– Ты все такая же красивая, – отметил Лукас.
Анджела лишь улыбнулась в ответ. Ей хотелось бы, чтобы сейчас у ее партнера глаза были карие, нос – с горбинкой, волосы темные. Чтобы он был выше, сильнее… Словом, лучше бы это был совершенно другой человек.
Первая встреча с Лукасом произошла две недели назад. Ее настрой по отношению к нему в основном остался прежним. Но теперь она была раздражена. Она призывала Филиппа, а он все не появлялся. В то время как Лукас всегда был рядом, вел себя так, словно в прошлом их ничто не связывало, в общем, путал все карты и вносил в ее жизнь неразбериху. Она не могла простить этого человека за то, что он почти погубил ее и их семью. Он был косвенной причиной смерти ее отца. Но когда-то Анджела любила его.
Отсутствие Филиппа толкало ее в объятия Лукаса, а она совсем не была уверена в том, что хочет этого. Лукас постоянно наносил им визиты, присылал цветы. На каждом балу он танцевал с ней вальс. Однажды Лукас осмелился спросить ее о семье, и она увидела в его глазах вину и боль, когда он услышал в ответ: «Я не знаю, как обстоят у них дела». После этого они вообще не говорили об их прошлом. Они беседовали о Лондоне, и Лукас подробно рассказывал о своем поместье – Брэдли-Парк.
Намерения Лукаса Фроста были ясны.
Он намеревался вернуть ей статус честной женщины. Но сможет ли его женитьба на ней устранить все то зло, которое он ей причинил много лет назад?
– Вы сегодня чем-то расстроены, – заметил Лукас. Он нежно сжал ее руку, напоминая о том, что ждет ее внимания.
– Извините меня.
– Если вас волнует то, что я думаю по поводу вашей иллюстрации, то могу вас заверить, для меня это не имеет никакого значения.
– Очень любезно с вашей стороны, – сказала она, с трудом скрывая охватившее ее раздражение.
Он думает, что ее волнует его мнение, но ей это совершенно безразлично. В глубине души теплилась надежда – Лукас поймет, что это Филипп, и оставит ее в покое.
– Но может быть, по секрету все же скажете мне, кого из братьев вы изобразили? – с улыбкой спросил Лукас. – Признаюсь, мне любопытно.
Анджела хмыкнула и промолчала.
Она была очень зла на Филиппа. Он причинил ей сильную боль. Но она искренне любит его, любит чисто и глубоко. И ничем не оскорбит это чувство, сделав его предметом банальных пересудов.
Даже, несмотря на то, что она чертовски зла на него. Боже, избави его от этого гнева, если все-таки он вернется!
– Ваше молчание красноречивее любых слов, – заметил Лукас.
– Вероятно, оно подтверждает ваши самые худшие подозрения?
– Для меня вы по-прежнему остаетесь той невинной романтичной девушкой, какой были в семнадцать лет. Я не могу видеть вас другой.
Лукас хочет сказать, что он слеп и не видит в ней взрослую женщину, которой она стала.
– А вы, Лукас? Вы все тот же человек, которого я знала?
– Нет, – печально произнес он. – А как бы мне этого хотелось! Если бы мы были вместе…
Танец кончился, прежде чем он успел закончить признание. Но она и так знала, что он хочет сказать. Мол, если бы они снова оказались вместе, то могли бы вернуться к тому, что было много лет назад. Лукас предлагал ей второй шанс. А может, это ее последний шанс выйти замуж, обрести семью и чувство, похожее на любовь?
Несколько дней спустя…
Филипп посмотрел на листок бумаги с адресом, потом на дом перед ним: Беркли-сквер, 4. Его смелость и решимость стали понемногу угасать. Он знал этот адрес и этот дом.
Раздобыть адрес было не так сложно. Выдав себя за брата, Филипп явился в редакцию «Лондон уикли» в образе разгневанного герцога, и уже через минуту перепуганный клерк дрожащей рукой писал адрес Анджелы.
В течение последних восьми месяцев Филипп выдумывал всяческие причины, чтобы отложить встречу с Анджелой. Он убеждал себя в том, что она презирает его, что не сможет простить, что будет лучше, если каждый пойдет своей дорогой, и что в любом случае она не будет с ним счастлива. Но, самое главное, если Анджела не смогла подождать какую-то неделю, разве она станет ждать дольше? Он не находил для этого никаких оснований.
Но что-то в его сознании изменилось. Может быть, на него повлияло письмо отца. Возможно, эта газетная иллюстрация. Или все дело в том, что имя стали часто упоминать вместе с именем Фроста. Филипп любит Анджелу и не может позволить ей вновь совершить такую очевидную ошибку.
И уж если ему суждено остаться жалким неудачником, то он сделает все для того, чтобы его нельзя было упрекнуть в том, что он не пытался стать лучше. Анджела может отвергнуть его, окончательно и бесповоротно, но он должен рискнуть.
Филипп вновь взглянул на адрес. Этого не может быть. Ведь он хорошо знал этот дом. Когда-то он бывал здесь довольно часто, но теперь его отношения с хозяйкой дома можно определить не иначе как взаимную неприязнь.
От редакционного клерка Филипп узнал, что леди Палмерстон – тетка Анджелы. Когда-то у него был роман с другой ее племянницей. И вот теперь судьба сыграла с ним злую шутку. Чтобы завоевать руку и сердце Анджелы, ему придется заручиться поддержкой именно этой леди. Такая ситуация ни в малейшей степени не казалась ему забавной.