Ее не было среди танцующих. Не было ее и у стола с освежающими напитками. Не было заметно Анджелы и у дальней стены, где оживленно беседовали девушки, оставшиеся без кавалеров, и, к его облегчению, ее не было среди большой группы джентльменов, стоявших у дверей курительной комнаты.
И тут он увидел ее возле больших французских окон-дверей, выходящих на террасу. У Филиппа перехватило дыхание. Ее образ был с ним все это время – каждый день и каждую ночь, с момента их первой встречи. И в его фантазиях Анджела была такой яркой, что он почти мог ощутить ее вкус и даже прикоснуться к ней. Но сейчас это была другая, реальная Анджела, и впервые за многие месяцы она была почти рядом, хотя все так же далека.
Она была красива, гораздо красивее, чем он мог подумать. На самом деле он даже не представлял себе ее такой. Ее волосы были забраны наверх в какую-то изысканную прическу, и только несколько завитков медового оттенка обрамляли ее щеки. Он смотрел на ее лицо, которое когда-то держал в своих ладонях, на губы, которые целовал, и на глаза, которые способны были заглянуть ему в душу.
На ней было шелковое фиолетовое платье. По крайней мере, ему показалось, что шелковое. Издали трудно было разглядеть, да и какое это имело значение? Для него было важно то, что скрывало это платье. Ее грудь. Боже, современная мода на глубокие декольте позволяла женщинам без ложного стыда демонстрировать свою грудь. Но сейчас ему хотелось закутать Анджелу в свой фрак, чтобы никто, кроме него, не мог видеть её. Она должна принадлежать только ему.
Он пристально смотрел на нее, не в силах оторвать взгляд. С ней не могла сравниться даже Елена Троянская.
И тут она подняла глаза, и их взгляды встретились.
Анджела не улыбнулась, но и не нахмурилась. Он не мог разглядеть выражение ее лица. Но она пристально смотрела на него. Один, два, три удара сердца. Он считал. Его сердце билось так сильно, что он непроизвольно отсчитывал удары. Четыре, пять, шесть, семь. Она отвела взгляд.
Но он продолжал смотреть на нее. Он увидел, как она повернулась к стоящему рядом джентльмену. И его сердце замерло.
– Филипп, ты меня слушаешь?
– Кто это такой? – спросил Филипп, кивая в сторону мужчины, стоявшего рядом с Анджелой. «Только не говори, что это он. Только не говори, что это он».
– Этот джентльмен? Лорд Фрост. Он впервые появился в этом сезоне. Вероятно, выбирает себе невесту, ведь его жена скончалась примерно год назад. Похоже, вполне приличный тип.
Филипп и слышать не хотел о том, что Фрост мог быть джентльменом. Он никак не мог им быть. Он обманул Анджелу, погубил ее и стал причиной смерти ее отца. Боже, какой скандал разразится в обществе, если всплывет эта давняя история!..
– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Паркхерст.
– Мне показалось, что я его знаю.
И Филипп не солгал. Он узнал его по рисункам в альбоме Анджелы. Он заметил, что во время разговора с Анджелой с лица Фроста не сходило выражение неподдельного обожания. И если бы Фрост вознамерился, наконец, восстановить ее доброе имя, это было бы, безусловно, очень хорошо для Анджелы.
Но он искренне надеялся на то, что Анджела так не считает.
– А женщина, с которой он разговаривает, мисс Салливан, – продолжал Паркхерст. – Она делает иллюстрации для «Лондон уикли». Вообще-то… – Паркхерст вдруг замолчал, сообразив, что к чему. – Так это тебя она изобразила на том рисунке! Значит, лорд Норт должен мне двадцать фунтов. Великолепно! Так вот почему ты вернулся, верно? Кстати, а где ты был, и как вы с ней познакомились?
– Они что… помолвлены? – спросил Филипп, прерывая Паркхерста. В данный момент он не склонен был обсуждать тему своего знакомства с Анджелой. К счастью, его друг с легкостью отвлекся.
– Нет. Но, по словам моей матушки, должны были быть. Она слышала от своей золовки, которой об этом рассказала ее кузина, что Фрост некогда ухаживал за мисс Салливан, все ожидали объявления о помолвке, но он женился на другой, и она на несколько лет исчезла. Что-то там было такое вроде провинциального скандальчика, но я сейчас уже не помню подробностей. Так или иначе, слухи о них ходят. И это отпугивает от нее многих холостяков. Надо думать, что она ухватится за любую возможность выйти замуж, так что у виконта неплохие шансы. Ох уж эти женщины, как их понять!
– Сегодня ты выглядишь просто потрясающе, – заметил Лукас.
«Но не для тебя», – хотелось закричать Анджеле. Она подозревала, что сегодня на балу может появиться Филипп, и хотела предстать пред ним в лучшем виде, но не для того, чтобы угодить ему, а чтобы показать, от чего он отказался. Кроме того, осознание собственной привлекательности делает любую женщину гораздо сильнее.
Анджела была потрясена реакцией гостей на появление Филиппа. И поняла, что он имел в виду, когда говорил: «Общество не будет к нам благосклонно». Она не совсем верила ему, но теперь имела возможность убедиться в его правоте. «Вы слышали о его оргиях в Париже?? – шептали вокруг. «А как насчет погубленных девушках? Их было четыре? Или четырнадцать?» «У него дюжина незаконных детишек, которые побираются на улицах». «Нет, я слышала из верного источника, что таких голодающих сироток, по крайней мере, двадцать». Помимо этого были самые невероятные предположения о том, чем он занимался прошедший год, когда ни о нем, ни о его похождениях не было ни слуху, ни духу. И это только то, что довелось услышать Анджеле.
Она тоже была в числе тех, кто открыто таращил на него глаза. Но она была не единственной, кто не отрывал от него взгляда еще и потому, что он был потрясающе красив. Он спокойно вошел и держался очень уверенно, словно уже получил титул герцога. Оценив волнение гостей, он слегка улыбнулся, словно его позабавила всеобщая реакция, хотя именно такой встречи он и ожидал.
Из дальнего угла Анджела пыталась рассмотреть того человека, которого так хорошо знала. Ведь она видела его только в самом грубом одеянии или вообще без одежды. А теперь он был так элегантен в своем черно-белом вечернем костюме. Одежда, конечно, была другой, но она узнавала черты человека, которого знала раньше. И вид этого человека заставлял ее сердце биться в два раза быстрее.
«Ты скучала по мне?» – казалось, говорила его улыбка.
– Да, – прошептала она. Но ее шепота никто не услышал, потому что все были заняты своими разговорами.
– Ты меня слушаешь, Анджела? Я сказал, что сегодня ты хороша как никогда, – произнес Лукас.
– Спасибо, – ответила она. Лукас продолжал пристально смотреть на нее. – В чем дело? – спросила Анджела.
– Твоя красота расцвела в полную силу. Хотя, когда мы с тобой познакомились, ты была тоже потрясающе хороша.
– Потрясающе хороша, – повторила она.
– Анджела, – прошептал Лукас.
Но она уже не слышала его, потому что у нее появилось странное ощущение, что за ней наблюдают. «Не смотри», – подсказывал ей рассудок. Но ее желание оказалось сильнее. Анджела увидела Филиппа, стоявшего рядом с каким-то незнакомым ей джентльменом. Филипп смотрел на нее. Он не улыбнулся, она тоже не улыбнулась, просто не могла. Каждая частичка ее души и тела была переполнена жаром желания и гнева. Одновременно хотелось дать ему пощечину и целовать его. Но она стояла как вкопанная и пристально смотрела на него.
Он вернулся.
Вспомнив разговор о том, что этот человек может погубить женщину одним только взглядом, Анджела отвернулась.
– Ты что-то говорил? – спросила она.
– Я спросил, не хочешь ли ты поехать со мной на уик-энд в мой дом в Оксфордшире. Мы будем вдвоем. И никого больше.
Лукас осторожно взял ее руку в свою.
– Ты с ума сошел! – Анджела выдернула руку. Их непременно кто-нибудь увидит, поползут, слухи, и тогда ее репутация будет сродни репутации… Филиппа. А где же леди Палмерстон? Ведь она обещала не оставлять Анджелу наедине с мужчиной.
– Ты не молоденькая невинная девочка, Анджела. Эти правила на тебя не распространяются.
– Спасибо, что напомнил мне об этом, – сухо сказала она.