— Я видела этот указатель на видео, — сказала она дрожащим голосом. — Я уверена.
Дорога снова изогнулась, и Ханна заметила вдалеке еще больше огней.
— Держись, Мишель. Мы почти приехали, — сказала она.
— Автомобиль доктора. — Мишель узнала машину, припаркованную на обочине.
— Это автомобиль доктора Боба. Пойдем, Мишель.
Пока они открывали дверцы автомобиля, из метели материализовались двое. Поначалу узнать их было невозможно, однако, когда они поднялись на гребень кювета, Мишель поспешила вперед.
— Мама? — окликнула она.
Ханна следовала за сестрой. Было ясно, что их мать приехала с доктором, поскольку ее авто здесь не стояло.
— Отведи свою мать в мою машину, Мишель, — сказал доктор. — Я не выключал двигатель, так что обогреватель работает. Заставь ее снять промокшую обувь и заверни в одеяло. И побудь с ней, пока я не вернусь, хорошо?
— Конечно. Но…
— Не сейчас, Мишель, — прервал доктор ее вопрос, который наверняка относился к Пи Кею. — Просто позаботься о своей матери. Там твоя помощь не требуется.
Ханна наблюдала, как на лице сестры появилось выражение тоски и утраты. Мишель тоже поняла, что скрывалось за словами доктора. Ханна положила руку на плечо Мишель, сочувственно сжала его и наклонилась ближе.
— Я там обо всем позабочусь, — сказала она. — А ты позаботься о матери.
Мишель сглотнула комок в горле, потом кивнула.
— Позабочусь, — пообещала она, взяла мать за руку и повела Долорес к машине доктора.
Ханна подождала, пока Мишель и мать не отошли, после чего повернулась к доктору.
— Плохо? — спросила она.
— Да. Майк здесь, и он рассказал мне о видео. Что ты хочешь знать?
— Пи Кей был пьян?
— Нет.
— Под наркотиком?
Доктор слегка кивнул:
— Так я считаю. Буду знать больше, когда отвезу твою мать домой и вернусь в больницу. Скоро и его туда доставят.
Ханна задала вопрос, который, как она знала, задала бы Мишель:
— Пи Кей сильно страдал?
— Весьма сомнительно. — Доктор протянул руку и потрепал ее по плечу. — Позднее я буду знать больше, но я почти уверен, что он был уже мертв, когда слетел с дороги.
— Его нашел доктор Боб?
— Нет. Боб принимал роды у коровы на ферме Эйба Шиллинга. Он сказал, что это были трудные роды при тазовом предлежании, и Эйб позвал его на помощь. Боб как раз ехал обратно, когда услышал автомобильный гудок. Когда он выехал за поворот, он услышал хруст ломающихся ветвей и понял, что кто-то съехал в кювет.
— И он остановился, чтобы помочь?
— Ну конечно. И тут он увидел у обочины оленя.
— Пи Кей врезался в оленя?
— Он врезался ему в бок, когда машина слетела в кювет. Боб как раз собирался спуститься в кювет, когда появились мы с твоей матерью. Я сказал ему, чтобы он занялся оленем, а я займусь людьми в автомобиле.
— Олень погиб?
— Нет, просто оглушен. Никаких переломов, никаких серьезных ран. Боб думает, что через пару минут он будет на ногах и сломя голову помчится в лес.
Доктор потер руки, и Ханна поняла, что тот замерз в своем выходном костюме и тонких кожаных перчатках.
— Хотите горячего кофе, доктор? У меня в машине есть термос.
— Я подожду, пока не приеду в больницу, но ручаюсь, что Майк и Лонни захотят выпить кофе. Если ты дашь мне термос, я отнесу его им.
— Я сама отнесу. На мне теплые сапоги.
— Не спорь, Ханна. Я знаю, почему ты сама хочешь отнести кофе Майку и Лонни.
Ханна изо всех сил старалась выглядеть непонимающей:
— Что вы имеете в виду?
— Ты хочешь пойти туда, поскольку тогда у тебя будет шанс выжать из них информацию.
Ханна вздохнула:
— Вы слишком хорошо меня знаете, доктор.
— Это потому что я принимал роды у твоей матери. Я первый человек, которого ты увидела. И это означает, что я знаю тебя всю жизнь.
Ханна улыбнулась, услышав ожидаемое. Всем трем сестрам Свенсен доктор говорил одно и то же.
— А как насчет мамы? Она будет в порядке, если вы отвезете ее обратно в пентхаус и вернетесь в больницу?
— Она будет в полном порядке. Ты недооцениваешь свою мать, Ханна. Она куда крепче, чем тебе кажется.
— Но она же пережила жуткий шок. Если не считать доктора Боба, вы с мамой оказались первыми на месте катастрофы, и это наверняка было… — Ханна призадумалась, подыскивая подходящее слово, — неприглядным зрелищем.
— Могло бы быть, если бы я не заблокировал поле зрения твоей матери. Автокатастрофы никогда не бывают приглядными. Человеческое тело не ровня асфальту и металлу. А теперь давай термос, и я отнесу его Майку и Лонни. Потом я хочу, чтобы ты увезла Мишель до того, как приедут мои санитары. Ей ни к чему видеть, как они забирают Пи Кея.