Сладкая Абелли была мила со всеми, кроме меня. Я мог бы рассмеяться, если бы по неизвестным мне причинам это не вывело меня из себя. Впервые с тех пор, как я стал боссом, кто-то проявил ко мне явное неуважение. Возможно, это было по-детски, но я хотел, чтобы Елена Абелли знала, что я тоже не очень то люблю ее.
Ни одна женщина с таким количеством мужского внимания не может быть чем-то иным, кроме заносчивой и поверхностной. По ее розовым дизайнерским каблукам я видел, что она любит тратить деньги своего отца. На сестре были шлепанцы. Я бы, наверное, сэкономил миллионы долларов, женившись на ней.
Адриана была немного странной, но привлекательной. Если бы вы забрали ее у сестры, она была бы потрясающей; если бы она стояла рядом с Еленой, она сливалась бы с обоями. Этот сценарий работал для меня просто отлично. Я бы предпочел не иметь жену, на которую дрочили все мои кузены.
Не то чтобы меня сильно волновало, на ком я женюсь. Пришло время обзавестись женой, а в моем мире это означало прибыль. У Сальваторе был небольшой спор с некоторыми Мексиканцами, который начал перерастать в проблему. На старости лет он стал мягкотелым. После свадьбы я помогу ему найти корень проблемы и разобраться с ним так, как меня учили: с пулей в голове. Этот союз делал меня на миллионы богаче, не говоря уже о том, что позволял контролировать большую часть города.
Волна осознания пробежала по моей спине, когда взгляд Елены остановился на мне через стол. Это было теплое и раздражающее сознание на стороне моего лица. Я собирался проигнорировать, но все равно поймал себя на том, что смотрю на нее. У меня зачесалась шея, но я выдержал ее взгляд, пока она не отвела глаза.
После того как она посмотрела на меня в церкви, я решил выяснить, почему она не годится для брака. Оказывается, Сладкая Абелли сбежала, сладила с каким-то парнем.
Я знал, что отсутствие девственности не было причиной, по которой Сальваторе не предложил ее мне. Это был только предлог. Сальваторе не хотел, чтобы она принадлежала мне, хотя я не мог винить его за это. На его месте я бы тоже не отдал свою дочь. Нетрудно понять, почему Сальваторе без труда предложил свою вторую дочь.
Адриана сидела рядом со мной в черном платье, закинув ногу на ногу. Ее каштановые волосы до плеч закрывали лицо, когда она наклонилась вперед и что-то нацарапала ручкой на ладони.
Я не сказал ей ни слова с тех пор, как она поздно пришла к столу. Честно говоря, я почти забыл, что она сидит здесь. Я решил, что пришло время познакомиться с моей будущей женой.
— Что рисуешь?
Адриана поколебалась, но потом повернула свою маленькую ладошку и показала мне.
— Кролика.
Это был не вопрос, потому что так оно и было.
Она поджала губы и отдернула руку, чтобы продолжить.
— Мистера Кролика, — поправила она тоном, который обычно выводил меня из себя.
Но я уже был на пределе своих возможностей, так что отмахнулся от этого и точно спланировал, что собираюсь сделать с ее братом.
♠️ ♠️ ♠️
— Правое или левое?
У Тони задергалась челюсть, но он не произнес ни слова, просто сидел в кресле напротив отцовского стола, как на заседании совета директоров. Кровь капала с его губы на белую рубашку, хотя у него все еще было мрачно-веселое выражение лица.
И я ударил его. Снова.
Ожог прошел сквозь мои треснувшие костяшки пальцев.
Он стиснул зубы, но принял без единого звука. Тони был одним из тех мужчин, которые настолько под кайфом от собственного дерьма, что не чувствовали боли. Он, блядь, что-то почувствует, прежде чем я уйду из этой комнаты.
Солнечные лучи проникали сквозь жалюзи в кабинет Сальваторе, освещая пылинки в воздухе. Все гости разошлись, и можно было с уверенностью сказать, что этот обед не удался. А это означало, что мне придется посещать еще больше обедов и вечеринок. Никто из семей не хотел рисковать, знакомя всех на таком большом мероприятии, потому что дерьмо, подобное сегодняшнему, могло произойти, прежде чем перерасти в кровавую баню с присутствующими женщинами и детьми.
Лука стоял перед дверью, его холодные глаза были сосредоточены на затылке Тони. Бенито и еще один его младший двоюродный брат, примерно ровесник Адрианы, прислонились к стене, скрестив руки на груди, а Сальваторе сидел за столом с сокрушенным выражением лица.
Я мог бы начать войну за смерть Пьеро, если бы захотел, и, вероятно, именно поэтому Сальваторе согласился на это. Это и тот факт, что жизнь его дочери оказалась под угрозой из-за глупости сына.